Через две минуты после прибытия японской делегации к переговорщикам в 18:20 вышел комкор Г. М. Штерн с перевязанной от полученного ранения головой. От советской стороны на переговоры прибыли следующие лица:
председатель: комкор Г. М. Штерн;
делегаты: комиссар Семёновский полковник Федотов, майор Вавилов;
сопровождающие лица: один солдат;
переводчик: Ким Алексей[194].
(В японских документах зафиксированы только фамилии и звания основных членов делегации).
На первой встрече делегаций полковник И. Тё поздравил с заключением мирного соглашения и отдал дань мужеству советских солдат. Г. М. Штерн в ответ на это также произнес слова похвалы в адрес японских солдат, отметив их смелость. Далее, полковник И. Тё выступил с предложением составить местное, основанное на московском, соглашение, которое предотвратило бы возобновление боевых действий в районе. Г. М. Штерн принял это предложение, отметив, что нужно строго запретить продвижение войск за пределы границ расположения, на которых они в данный момент находятся, и предложил на следующий день составить текст соглашения.
Полковник И. Тё предложил разработать текст соглашения в полдень «в здании с белыми стенами» (сиракабэ но иэ 白壁の家)[195] (младшей школе), находившемся на севере Дигашели (防川項)[196]. Г. М. Штерн принял это предложение, а по поводу обмена тел погибших он отметил, что сперва нужно заключить соглашение о недопущении возобновления боевых действий (рис. 15).
Переговоры первой встречи делегации длились недолго с 18:20 до 18:45. Однако полковник И. Тё сумел перехватить инициативу в переговорах, первым протянув руку для рукопожатий и начав первым говорить. Также он позволял себе некоторые замечания, например, во время обмена приветствиями, глядя на бинты на голове Г. М. Штерна, бросил, что «это рана от снаряда японских войск» и т. д.[197]
12 августа перед второй встречей в 11 утра К. Суэтака обозначил следующие цели перед японскими переговорщиками:
1. Начиная с полудня предыдущего дня (11 августа) прекращение военных действий.
2. Гарантия непродвижения войск за пределы границ их текущего расположения. Если же вдруг это произойдет, и военные действия возобновятся, то за это будут ответственны советские войска.
3. Заключить соглашение об уборке тел погибших, и в течение текущего и следующего дня (13 августа) выделить для этого нужное количество людей и завершить эту операцию. При этом японские и советские войска должны оказывать друг другу необходимую помощь[198].
Во второй день переговоров советские переговорщики опоздали на час. Также в тот день Г. М. Штерн заменил бинты на голове на пластырь. Далее последовали переговоры по поводу трех пунктов соглашения, выдвинутых японской стороной.
С первым пунктом советская сторона согласилась полностью. По поводу второго пункта советские переговорщики потребовали исправить формулировку «гарантия сохранения границ, нахождение войск на сегодняшний день» на более конкретное описание: «Гарантия непродвижения войск за пределы границ по состоянию на 00:00 часов 10 августа». Японская сторона согласилась с этими исправлениями. Г. М. Штерн также потребовал, чтобы в случае нарушений границ ответственность легла не только на советскую, но также и на японскую сторону. Полковник И. Тё подтвердил советской делегации, что если японские военные пересекут границу своего нахождения, то японская сторона будет за это отвечать. Третий пункт советская сторона приняла без исправлений.
Таким образом, почти все пункты были приняты советской делегации без проблем. Однако в связи со вторым пунктом Г. М. Штерн указал границы расположения японских войск.
Такая обеспокоенность Г. М. Штерна была связана с якобы произошедшим инцидентом в 19:20 11 августа, когда примерно 40 японских солдат с пулеметами продвинулись на 100 м дальше северной части вершины высоты Заозёрная. Он потребовал от японских военных вернуться на прежнее место расположения. Полковник И. Тё высказал сомнения по поводу действительности данного инцидента и пообещал все выяснить[199].
Протестуя против этого утверждения, уже полковник И. Тё заявил, что 11 августа ночью советские войска подошли вплотную к расположению японских войск и укрыли пулеметы. Советская сторона, в свою очередь, это также отрицала. Таким образом, во время переговоров стороны скатились к взаимным обвинениям. Г. М. Штерн указал оккупированную японцами территорию как «точку на северном склоне вершины высоты Заозёрная», а территорию, занимаемую советскими войсками, как «70–80 метровую линию, расположенную ниже северной части гребней высоты Заозёрная». Он указал, что на эту территорию приходится основной район расположения советских войск, и что ниже вершины на 250-метровой линии стоят в разных местах постовые»[200].