Конкретные меры по развитию кочевого хозяйства прежде всего включали организацию обеспечения скота зимними кормами330, что должно было спасти от главного бича кочевой экономики – джута331. Сюда же относились землеустройство, включая обводнение332, расширение искусственного травосеяния, правильное использование пастбищных запасов, рационализация скотоводства с усилением в нем промышленных пород, усиление борьбы с эпизоотиями333. По линии Наркомата промышленности и торговли нужно было принять меры по приему у кочевников продукции животноводства и «распылению промтоваров для удовлетворения нужд кочевого населения»334. Все это должно было привести к интеграции кочевников в общегосударственную экономику.
Интересными были идеи ученых об использовании иностранного опыта. В 1928 г. профессор А.А. Рыбников (ближайший сподвижник выдающегося экономиста А.В. Чаянова) и М. Фаизов получили поручение от Наркомата земледелия Казахстана – изучить «экономическое лицо» района Туркестано-Сибирской магистрали. Они провели экспедиционные исследования и в октябре 1929 г. выдвинули предложение – создать у кочевников «трудовые самоснабжающие хозяйства» на семейной основе (то есть по сути фермерские хозяйства, как в США и других странах) с выделением каждому по 70–90 га удобной земли. Сотрудник Госплана Казахстана П.Л. Ясинский в апреле 1930 г. (в разгар начала массовой коллективизации) на пленуме Первого казахстанского научно-исследовательского краеведческого съезда заявил, что «необходимо… на комиссионных началах допустить иностранцев, в особенности американцев, к работе по реконструкции нашего животноводства»335.
Часть ученых выдвигала идею о «переформатировании» кочевий через их коллективизацию. Е.А. Полочанский предлагал создать производственные товарищества, в которые вошли бы и бедные, и богатые кочевники. В товариществах было бы изжито «рабство родового строя», ведь в новых условиях бедняки стали бы полностью независимыми от богатых сородичей. В случае изыскания долгосрочного кредита в размере 4 млн руб. в год в течение 15 лет можно было построить для кочевых товариществ 100 тыс. новых опорных поселений-аулов336.
П. Погорельский и В. Батраков выступали за создание кочевых колхозов и совхозов (отметим, что это предложение было опубликовано в 1930 г., когда уже началась коллективизация), что привело бы к «производственному объединению распыленных скотоводов». Колхозы должны были заниматься животноводством, а совхозы стать предприятиями по переработке сельхозпродукции и «пунктами высокородных производителей». П. Погорельский и В. Батраков предлагали создавать только крупные колхозы, так как мелкие «на практике послужат формой консервации… отработочных форм эксплуатации»337.
Особое мнение по вопросу о «переформатировании» кочевий было у А.Н. Донича. Он соглашался, что кочевое хозяйство является «целесообразной и продуктивной формой использования пустынных и полупустынных пространств, которые иначе нельзя сейчас использовать совсем». Однако, по его мнению, надо было «еще доказать, стоит ли на данной стадии развития использовать с таким трудом эти пространства», тем более что культурные методы хозяйствования «невозможно приспособить к кочеванию». В то же время А.Н. Донич был настроен оптимистично, предлагая «кочевое хозяйство планомерно приспособлять к культуре»338.
Ученые разрабатывали меры по «переформатированию» кочевой цивилизации в других сферах – так, была предложена организация передвижных школ для детей339. Для развития медицины нужно было обучить врачей из числа местного населения и организовать «медицинские юрты»340. П. Погорельский и В. Батраков призывали усилить удачные аспекты работы кочевых советов, в том числе по организации «кино, перевыборов… конференций, совещаний»341. Тем более что все-таки были отмечены некоторые положительные результаты в работе местных властей с кочевниками – тогда, когда эта работа шла без нажима на оседание342.
Кроме того, «переформатирование» кочевой цивилизации в СССР, как ожидалось, должно было оказать позитивное воздействие на зарубежных кочевников – например, в Китае343, где проживали многочисленные сородичи советских казахов и киргизов.