При буржуазном строе сама буржуазия вынуждена создавать условия для самоорганизации рабочих, для возникновения профсоюзов, несмотря на то, что отдельные, особо консервативные и жадные буржуа этому сопротивляются. К. Маркс писал по этому поводу, что крупная промышленность скопляет в одном месте массу людей, а конкуренция раскалывает их интересы. Но охрана заработной платы, этот общий интерес по отношению к их хозяину, объединяет их одной общей идеей сопротивления, коалиции. А по мере того, как идея обуздания рабочих в свою очередь объединяет капиталистов, коалиции, вначале изолированные, формируются в группы, и охрана рабочими их союзов против постоянно объединенного капитала становится для них более необходимой, чем охрана заработной платы… В этой борьбе — настоящей гражданской войне — объединяются и развиваются все элементы для грядущей битвы. А когда достигают этого пункта, коалиция принимает политический характер. Эта мысль сформулирована К. Марксом в 1847 году. А уже через 17 лет, в 1864 году, по предложению самого К. Маркса представителями рабочих союзов европейских стран было создано Международное товарищество рабочих. Что его создание не было выдумкой и фантазией политиков, говорит тот факт, что сама реальная жизнь и борьба рабочих в некоторых странах опережала уровень организованности международной организации и её руководящего органа. Восстание в Париже и создание Парижской Коммуны в 1871 году были несвоевременными с этой точки зрения. Но раз уж восстание началось, передовые деятели с К. Марксом во главе его поддержали. Парижская Коммуна показала себя таким органом, который способен взять на себя все стороны организации общественной жизни, то есть всю работу государства. Она доказала, что орган самоорганизации рабочих может быть государством. Более того, такое государство становится истинно демократическим, поскольку в нём властвует действительное большинство населения — подлинный демос, трудящиеся. Однако своей собственной, особенной формы первая общегосударственная организация рабочих не нашла. Это было в значительной степени стихийное движение ещё только оформляющейся сущности к своей подлинной форме. Сама же эта форма была открыта только спустя 34 года в России. Она состояла в том, что в Совет как руководящий орган забастовки и городской власти избирались рабочие конкретных фабрик соответственно числу рабочих на этой фабрике. Поэтому они представляли в Совете фабрику. Фабричный коллектив и фабричный профсоюз контролировали их и могли в любое время отозвать, что было чрезвычайно важно. Отсюда крепость кадрового состава Совета, его способность решать самые сложные проблемы, значительность его людских ресурсов.
Советы открыли русские рабочие в 1905 году. В. И. Ленин открыл Советскую власть как лучшую государственную форму диктатуры пролетариата, использовав для этого опыт Парижской Коммуны и русской революции. Рабочие создали Советы как органы общественного управления по образу и подобию русской общины, но в соответствии с новыми, городскими условиями и с новой классовой сущностью. Ведь и в Ивановском городском Совете 1905 года около половины рабочих были выходцами из крестьян. В. И. Ленин же увидел в Советах организационную форму не только забастовки, но и государства. А до того, как он узнал об Ивановском Совете, большинство руководителей РСДРП, не говоря уже о других партиях, видели в них только конкурирующую общественную организацию. Когда некоторые большевики поставили вопрос: «Советы рабочих депутатов или партия?», — В. И. Ленин в работе «Наши задачи и совет рабочих депутатов» написал, что так ставить вопрос нельзя, что решение безусловно должно быть: и Совет рабочих депутатов, и партия, что нецелесообразно было бы со стороны Совета примыкать всецело к одной какой–либо партии. В той же работе Ленин учил товарищей, что вопрос — и крайне важный — состоит только в том, как разделить и как соединить задачи Совета и задачи Российской социал- демократической рабочей партии. Этот вопрос поднимался впоследствии неоднократно. В разные периоды истории СССР по этому вопросу было сделано немало ошибок. Теперь, после победы контрреволюции в СССР, приходит понимание, что в прошлом мало кто из теоретиков и руководителей партии и государства до конца осознал фундаментальную и ничем не заменимую роль Советов. А ведь во II программе РКП(б), принятой вскоре после революции 1917 года, Ленин подчеркнул главное: «избирательной единицей и основной ячейкой государства становится не территориальный округ, а производственная единица (завод, фабрика)». Приходится в очередной раз согласиться с великим Гегелем: «Известное, от того, что оно известно, ещё не есть познанное». И Советы, видимо, остались непознанными в полной мере и в 30‑х годах ХХ века, когда по Конституции 1936 года отошли от производственных округов (фабрик и заводов) и вернулись к территориальным избирательным округам, оставив производственным единицам лишь выдвижение кандидатов в органы власти. В 60‑е годы ревизионисты Хрущёва выдумали «общенародное государство», а в 90‑е под именем «Верховного Совета» Ельциным был расстрелян вполне буржуазный демократический парламент, приведший его к власти.