— Я бы, пожалуй, съел пару сосисок.
Обычно я не веду себя, как миллионер, но сегодня у меня с самого утра маковой росинки во рту не было.
Она раскрыла меню.
— У нас только десерты и мороженое. Выбирайте.
Я внимательно изучил множество профессиональных фотографий, изображавших всевозможные торты и десерты. И вдруг мне пришло в голову, что сейчас самое время попробовать изысканный десерт из мороженого. Я пролистал меню, но того, что искал, не обнаружил.
— А почему в меню нет «липиццанера»? — спросил я.
Она улыбнулась, будто я удачно пошутил, и сказала:
— Великоват для меню, вы не находите?
Я понимающе улыбнулся в ответ. Но в душе поклялся задушить пана Куку сразу же по возвращении. Я снова склонился над меню и указал на весьма аппетитный кусок торта.
— Тогда вот это.
— Один «кардинал», — сказала она. — Все?
— Пока да, спасибо.
— Отлично, — она развернулась и прошла за стойку.
Это была самая милая официантка, какую мне когда-либо доводилось видеть. Я бы с радостью поболтал с ней еще и, кстати, спросил, что же такое этот чертов «липиццанер» на самом деле. Похоже, она не из тех, кто тут же поднимет тебя на смех, если ты чего-то не знаешь.
К сожалению, торт принесла другая. С черными крашеными волосами и яркой косметикой на лице. Как у всех этих раскрепощенных дам, которых показывают в ток-шоу. Перед камерой они одной рукой поглаживают колено соседа, а другой тянут в рот орешки со стола. Эта, например, все стояла и стояла у моего столика, теребила свои черные крашеные волосы, а когда я просто начал есть торт, смерила меня таким взглядом, словно я самый большой невежа, когда-либо вступавший в эти стены. Может, она ожидала, что я захочу ее поблагодарить? С ними не угадаешь.
Некоторое время я следил глазами за официанткой с заколкой в виде кита, но у нее было много работы за стойкой, и не было похоже, что она скоро освободится. Жаль. Уж если не вышло поболтать, так хотя бы дать чаевые. Она точно не дочь миллионера.
Я вытащил из сумки открытку и прислонил ее к вазе с цветами, чтобы не запачкать тортом. Закончив есть, взял салфетку, чтобы набросать письмо родителям. Писатель я не великий, и мне требуется время, чтобы придать написанному хоть какой-то смысл. Вот что я написал:
я уже несколько дней в Вене и неплохо устроился. Город великолепный. То ли потому, что на Западе все города такие, то ли потому, что это именно Вена. Не знаю — ведь пока я нигде больше не был. Один человек в автобусе сказал, что мне скорее всего будет здесь трудно. Такое впечатление, что люди тут моментально замечают, что у тебя хорошее настроение, и вместо того чтобы попытаться им заразиться, стараются его испортить. И все же я доволен, можно даже сказать, счастлив. А прошло всего лишь несколько дней. Знаю, это звучит высокопарно, зато верно отражает положение вещей. Сейчас, например, я сижу в кафе в центре города, дышу тем же воздухом, что и западные миллионеры, и ем очень вкусный торт. Мне здесь нравится, и нравится не просто Запад, и не просто Вена. В самую первую ночь со мной произошло нечто странное. Я забрался в фонтан и прижался щекой к животу мраморной статуи. Не спрашивайте, с чего вдруг, — сам не знаю. Только с тех пор у меня прекрасное настроение. И если поначалу мне хотелось просто увидеть Запад, то теперь — скорее понять причину хорошего настроения.
Правда, сплю я в парке на скамейке — пан Кука надул меня по полной программе. Автобус до странности напоминал перевернутый холодильник на колесах, а из-за талисмана я чуть было не угодил за решетку. Скоро пришлю вам еще одну открытку. А пока любуйтесь собором Святого Стефана.
P. S. Кстати, открытки здесь дешевле, чем почтовые марки.
Я пробежал глазами текст и решил, что просто сошел с ума. Если родители это прочтут, через два дня возле моей скамейки возникнет отец и немедленно увезет меня домой. Я взял еще одну салфетку и написал:
добрался нормально, без сложностей. Мне повезло — я ехал вместе с оркестром Польской государственной филармонии. По-моему, они дают в Вене концерт. На границе я втянул таможенника в беседу об экономике. Он был в восторге от моего немецкого! Сразу же по прибытии устроился в гостинице «Четыре времени года», за что отдельное спасибо пану Куке. Его талисман неизменно приносит удачу. Город я знаю уже как свои пять пальцев, иногда даже ощущаю себя местным жителем. Это письмо я пишу, сидя в знаменитом венском кафе, со своими традициями, — меня обслуживают сразу три официанта. Вскоре начну искать работу, чтобы поправить финансы, хотя пока в этом нет необходимости. Но ведь вы меня знаете. Кашу маслом не испортишь. Так что, до следующего раза.