Я был уже за дверью. Мне пришлось изо всех сил сдерживаться, чтобы не побежать со всех ног. Я не хотел, чтобы это выглядело, как бегство. Хотя на самом деле это и было настоящее бегство. Самое настоящее малодушное бегство, и я ничего не мог с этим поделать. Завернув за угол, я помчался быстрее гоночного автомобиля и в следующие пять минут побил все рекорды скорости. Чтобы отдышаться я остановился лишь через два квартала. Прислонился к стене и посмотрел на кроссовки. Я был им так благодарен, что чуть не сказал вслух «спасибо». Но вообще-то настроение было хуже некуда. Мне стало стыдно, что я удрал, как мальчишка. Отказался от единственной работы, которую мне предлагали в этом городе.
Тут я заметил на другой стороне улицы продуктовый магазин «Билла»[3] и вдруг потерял самообладание. Без лишних раздумий, перешел улицу, вошел в магазин и двинулся прямиком к холодильнику, где лежали самые дорогие продукты. На верхней полке стояли банки с лососем и икрой. При этом я даже не смотрел, видит меня кто-нибудь или нет. Я взял банку икры, засунул под рубашку за пояс и направился к выходу.
Возле кассы остановился, показал кассирше пустые руки, мол, я ничего не купил. Это выглядело очень подозрительно. Только слепой мог не заметить, что я кое-что прихватил.
Кассирша подняла глаза и посмотрела на меня. Никогда не забуду этого взгляда. Она знала про меня все. Откуда я приехал, что со мной только что приключилось у парикмахера, все. Это читалось в ее глазах. Она наклонилась вперед, чтобы посмотреть, заметил ли кто-нибудь еще, и прошептала: «Чтоб я тебя больше не видела!»
Я рысью помчался к выходу. Мне повезло, что двери открывались сами, иначе я врезался бы в них головой. Несколько раз завернув за угол, я наткнулся наконец на пустую скамейку и уселся на нее. Что-что, а подходящую скамейку в Вене всегда можно найти, когда требуется. Кассирша не шла у меня из головы. Она ведь говорила со мной не по-немецки. Но кроме немецкого, я понимал только один язык. И это просто не укладывалось в голове. Среди тысяч венских кассирш я умудрился наткнуться на соотечественницу. Я вытащил банку икры и уставился на нее. Самая элегантная банка, какую мне приходилось держать в руках. Никакого сравнения с консервированным тунцом. Не без сожаления я выбросил ее в ближайшую урну. Банка упала на дно с таким грохотом, что я вскочил с места. Кое-чем я был ей обязан. Впрочем, в любом случае эта икра мне в горло бы не полезла. Не нужно было пробовать ее, чтобы понять: несмотря на распространенное здесь представление о моих соотечественниках, лично я не имею ни малейшей склонности к воровству.
Все эти события как-то притупили мой страх перед «ярмаркой поденщиков». Несмотря на предостережения девушки с пилкой для ногтей, теперь это представлялось мне чем-то вроде детской забавы. Несколько соотечественников, которых я разыскал возле костела, объяснили, что делать там ничего не нужно — просто ждать. Работа сама найдет тебя, пока ты просто греешься на солнышке и бьешь баклуши. По описанию сильно смахивало на рай и оставалось совершенно неясно, по какой такой причине следует его избегать. На следующий день я отправился прямиком туда. А так как ехать нужно было за город, в местечко под названием Герарсдорф, мне в первый раз пришлось прокатиться на западной электричке. Вагон метро по сравнению с электричкой предстал теперь чем-то вроде шикарного магазина. Единственным преимуществом последней оказался буфет прямо в вагоне — там-то и сидел обычно кондуктор, проверявший билеты после каждой остановки. Оказалось, к такому режиму приспособиться не так уж и сложно: удается даже поберечь нервы, не дергаясь постоянно, как в метро, когда едешь зайцем.
В остальном поездка хорошенько меня встряхнула. Большую часть времени мы ехали мимо фабрик, заводов и рабочих поселков. На каждой станции в вагон входили еще, по крайней мере, сто новых рабочих, одержимых единственным желанием — найти свободное место. Когда им удавалось добраться до скамейки, они усаживались на нее, как на трон, водружая на колени свои чемоданчики. Чемоданчики, все как один, были из кожи вишневого цвета и выглядели весьма элегантно. Правда, когда владелец открывал такой чемоданчик, на свет являлись отнюдь не бриллианты, а бутерброд с колбасой и сложенная вчетверо газета «Кроненцайтунг».
И пока рабочие читали статью о влюбленных китах, плавающих по кругу, я разглядывал плакаты у них над головами. Среди них попадались весьма и весьма интересные. Больше всего было рекламы турфирм и страховых компаний. Но один действительно выделялся. Жирными буквами там было написано: клещи людей не разбирают.