Ган въезжает в мой вымерший квартал мебельных магазинов и ночлежек для беженцев и тормозит на транспортном кольце, или круге, или как он там называется, неподалеку от моего дома. Я позвоню, говорю ей. В ответ она мрачно втягивает губы, что делает ее похожей на мать.
В наш отель я вхожу около трех пополуночи. Работяги спят без задних ног, как и их грязные башмаки с железными носами на лестничной площадке. В конце коридора слышится тихий стрекот телевизора. За кухонным столом сидит Балатов в некогда белых трусах и пока еще белой майке, а также черных носках. Шерстистый, как горилла. Трудно понять, где кончается носок и начинается нога. Чтобы сбрить весь волосяной покров, ему понадобилась бы тонна «крема для битья». На экране какой-то придурочный актер изображает из себя наемного убийцу, при этом пистолет он держит, как Папа Римский — вантуз.
— Ебал я белые ночи. Хочу черную, — раздается бормотание на уровне волосатых плеч.
Кажется, впервые за все время нашего знакомства я не испытываю к нему неприязни. Я достаю пиво из холодильника и сажусь напротив. Сейчас мне нужен друг.
— А исландские девушки? Они тебе не нравятся? — спрашиваю.
— У Бабули нет исландская девушка.
Желания моего нового друга ограничены некими рамками.
Какое-то время мы молча смотрим на экран. Показывают кино из серии «Всем стоять!». Сдается мне, в каждом втором фильме на этой планете главный герои либо списан с меня, либо битых два часа гоняется за таким, как я, причем всегда добивается успеха за минуту до того, как титры начинают вылезать из могилы плохого парня, точно привидения. Киллер-мафиози один из самых популярных героев нашего времени. Тогда почему я не могу жить, как актер, который меня играет: в голливудском особняке с нобелевским бассейном и пальмами вокруг? С прислугой, выясняющей на кухне отношения по-испански, и голодными до секса маленькими старлетками с большой грудью, с утра галдящими под моей дверью? А вместо всего этого я болтаюсь, как говно в проруби, — заново родившийся мойщик посуды с идиотским именем и подружкой-неврастеничкой, попивающий ворованное польское пиво и философствующий с внуком Кинг-Конга.
— Что ты думаешь по поводу киносценариев о мафии, написанных всякими сопляками, которые ничего крепче соевого кофе не пили? Всеми этими небритыми студентами, которые в жизни своей не видели настоящего оружия?
— Что говоришь?
— Ничего. Проехали.
Мы смотрим кино, Балатов ругается по-болгарски. Мы с ним родом из мест, которые можно назвать родиной цветистого языка. Хорватия — чемпион мира по мату. Меня так и подмывает высказать Балатову все, что я про него думаю: «Ты что, с дикобразом перепихнулся? Ну и видок!» Или лучше: «Я тебе не говорил? Я отымел твою покойную мамочку так, что она теперь в гробу лежать не может!»
— У тебя хороший девушка, — вдруг говорит этот ублюдок.
— Моя девушка?
— Я видел твоя девушка в салон, — уточняет он с омерзительнейшей ухмылочкой, поднимая вверх волосатый большой палец. — Хороший.
— Ты хочешь сказать, что ты?..
— Вы делали секс в салон, я видел. Дочь священника, да?
Получите, распишитесь. Он за мной шпионил. Все-таки этот сукин сын работает на Федеральное Бюро Раздолбаев.
— Что ж ты им не позвонил? Повяжите меня!
— Что говоришь?
Нет. После короткого допроса я прихожу к выводу, что он не может быть секретным агентом. Для этого он слишком глуп. Но тогда что он здесь делает? Какого черта он торчит в стране ярких ночей и санскритских субтитров, которую он так ненавидит?
— Я работаю стройка дома. Мне нет зарплата. Я жду деньги.
Конечно, не исключено, что я имею дело с гением, изображающим из себя идиота и действительно работающим под прикрытием. Но если это так, то его прикрытие настолько плотное, что через него не просочится никакая информация извне.
Следующий день выходной, и меня будит традиционная воскресная утренняя служба на польском языке. Церковное вино и проповедь на тему рабства в современном западном обществе. Но довольно быстро шумную попойку заглушает волнение в литовском стане. После часа жарких дебатов в дальнем отсеке кто-то выскакивает в коридор и с грохотом хлопает дверью. Все литы на одно лицо: темные прямые волосы и бледные лица в родинках.
Я выползаю из своей каморки и узнаю от Балатова, что на нашем этаже появился труп. Умер коротышка, присоединившийся к нашей тесной компании неделю назад. Он прилетел в страну с килограммом кокаина в желудке, и тут у него случился запор. Пять дней он пролежал у себя в комнатке, рассказывает мне черная борода. Так и не просрался.