— Опасную авантюру, — с благодарностью ответил Стайл. — Я хочу сделать несколько ставок.
— Ух ты, вот это да! Игра у тебя в крови, мне хорошо знакомо это чувство, но тут есть ловкачи экстра-класса. Они разденут тебя до минимального уровня в два счета, если расслабишься. Все состояние, конечно, ты никогда не проиграешь, ты знаешь, — компьютер не позволит обанкротиться ни одному Гражданину: это дурно скажется на имидже Граждан.
— Я понимаю. У меня есть квалифицированный эксперт по части финансов.
— Он тебе понадобится. Предупреждаю: в этих водах обитают опасные барракуды, лучше поначалу играй на мелочь, пока не узнаешь их получше.
Но справедливо и то, что барракуды тоже получше узнают Стайла и его эксперта. Этого нельзя допустить, ему надо выигрывать быстро, пока остальные ничего не прочухали.
— А что здесь считается мелочью?
— Один грамм протонита.
— Это все, чего я стоил еще несколько дней назад.
Райфлмен улыбнулся:
— Я тоже когда-то. Времена меняются, Гражданин, теперь перед тобой огромный новый мир.
— Надеюсь не наделать глупостей до того, как приспособлюсь к нему.
— О, разумеется, наделаешь, — обескураживающе заверил Райфлмен, — от новых Граждан другого и не ждут, ты гвоздь сезона. Наслаждайся этим, пока можешь.
Все это время Райфлмен вел Стайла через миниатюрную галактику. И вот они подошли к группе Граждан в скафандрах, зависших возле большой темной туманности. Это были тучные и некрасивые люди, жизнь в роскоши сделала их похожими на свиней, и даже надувные костюмы не могли скрасить их облик. Стайл испытал отвращение: он знал, что они легко могли бы согнать лишний вес, перейдя на низкокалорийную пищу, по вкусу не уступающую высококалорийной, или они могли бы пройти курс лечения. Видимо, их просто не заботил их внешний вид и здоровье.
Но две женщины все же выбивались из общей картины. Одна имела фигуру а-ля песочные часы: ее груди напоминали розовые дыни, а талия была ненормально узкой (Стайл понял, что без помощи хирурга тут не обошлось), ее бедра неестественно выпирали наружу, переходя в объемные, но довольно стройные ноги. Стайлу такое преувеличение женских форм было не очень неприятно, однако это все же произвело на него впечатление. При вдохе ее груди вздымались подобно океанским приливам, а ее бедра круто покачивались во время ходьбы. Ее костюм лишь отдаленно походил на скафандр — в основном он был прозрачным, а спереди представлял собой простую сеточку. Стайл представил, что стало бы с женщиной в настоящем космосе: ее огромные груди со взрывом разлетелись бы словно кольца из газа и пыли при взрыве сверхновой звезды. Тем не менее личико у нее было очень милое, почти как у эльфийки, несомненно, с ним поработал первоклассный пластический хирург.
Другая женщина была одета вполне прилично — в непрозрачный костюм из ткани, покрывавший все ее тело; на голове был полупрозрачный шар, который затенял лицо, придавая ему притягательно загадочное выражение. Казалось, что она слишком юна, чтобы быть Гражданкой, хотя, конечно же, никаких возрастных ограничений у Гражданства не существовало.
Райфлмен представил Стайлу всю группу, однако имена мужчин отскочили от сознания Стайла, подобно каплям дождя, запомнились только имена этих двух женщин. Он никогда раньше не слышал имен Гражданок, и теперь их имена оказали на него почти что эротическое воздействие.
— Фулка, с грандиозной фигурой, — заканчивал представлять Граждан Райфлмен, — и Мэл [17], своим прославленным противникам также известная под именем Черная Птица.
Прославленным противникам? Черная Птица? Если это не простое позерство, то эту Гражданку следует остерегаться.
Когда произносились их имена, обе женщины приветливо кивнули.
— Ты новичок, не так ли? — спросила Фулка.
— Да, госпожа, — сказал Стайл и тут же прикусил язык. Обе женщины улыбнулись.
— Стайл хочет сыграть на деньги, — сказал Райфлмен. — Он профессиональный Игрок, вы знаете.
Мужчины-Граждане держались в сторонке, глядя с любопытством, но не принимая участия в разговоре. Видимо, посмотреть, как женщины разделаются с выскочкой, им было гораздо интереснее возможности погреть руки.
— Все что угодно, — согласилась Фулка. — Выбирай способ, малыш.
Опять эти шутки про его рост. Вероятно, ему уже никогда не избавиться от этого уничижительного отношения. Пусть даже не стараются вывести его из себя, он получил, что хотел — нашел оппонента для игры на деньги.
В этот момент воображение покинуло Стайла.
— Ну, не знаю, что-нибудь маленькое для начала. Маленькое и простое.
Она весело окинула его взглядом.
— Ради маленького, простого человека… согласна.
Это еще одна издевка? По всей видимости, нет. Очевидно, что Граждане обращались друг к другу в свободной манере. Что и кому они должны доказывать? Они все принадлежали к элите. Или, может, это часть его посвящения? Наблюдавшие мужчины не проронили ни слова.
— Может, «камень-ножницы-бумага»? — спросил Стайл, пытаясь придумать что-нибудь подходящее и не в состоянии почерпнуть вдохновение из окружающей его обстановки; без Игровой Таблицы с идеями у него было не густо.
— Ух ты! Бесконтактная игра! — сказала она, изобразив удивление.
Тут же один из мужчин кивнул другому, словно они поспорили по поводу выбора игры. Так вот что их интересовало — они заключили пари, как поступит Стайл с привлекательной женщиной. Несомненно, на месте Стайла многие мужчины начали бы искать предлог, чтобы оказаться поближе к ней. Стайл ободрился, ситуация начала проясняться.
— Маленькая и простая, — повторил он.
— Скажем, один грамм, с удвоением в каждом раунде, а всего семь раундов, — предложила Фулка.
Стайл бросил взгляд на Меллона, который еле заметно кивнул в знак согласия. Последняя ставка укладывалась в оговоренный Меллоном лимит, хотя все ставки по совокупности — нет.
Эти Граждане — просто бесстыжая компания! Опять один из мужчин кивнул, получив ответ: до какого денежного уровня будет играть Стайл.
— Мне можно уже отсчитывать броски? — спросил Райфлмен. — На счет два, с паузой в одну секунду. Запаздывание с броском означает техническое поражение, его будет объявлять Мэл. Один грамм протонита, на старт, раз… два.
Стайл, застигнутый врасплох этой скоротечной процедурой, выставил свои пальцы-вилку слишком поздно: Фулка уже держала свою плоскую ладонь.
— Техническое поражение, — объявила Мэл, ее мягкий голос звучал словно затихающий в соснах ветерок.
— Согласен, — сказал Стайл, смутившись. Он выставил выигрышную комбинацию, но слишком поздно. Неважное начало, он только что выбросил на ветер стоимость двадцатилетнего пребывания одного раба.
— Два грамма, — объявил Райфлмен. — Раз… два.
В этот раз Стайл успел вовремя и снова выставил ножницы. Фулка тоже показала ножницы.
— Ничья, — выдохнула Мэл.
Стайл удивился, что это действительно может быть так просто. Он считал, что Граждане, как высший класс, увлекаются занятиями, на которые не способны обычные рабы, а на самом деле в своих развлечениях они ничем не отличаются от рабов, или, по крайней мере, так казалось.
Райфлмен продолжал без остановок.
— Перевес на один грамм у Фулки. Четыре грамма: раз… два.
По мере того, как рос интерес Стайла к игре, ум его работал все быстрее. Теоретически случайные, на самом деле комбинации таковыми не являются. Каждый игрок пытается просчитать стратегию другого игрока. Самому Стайлу хорошо удавался анализ настроения и стереотипов мышления противника. Он делал это почти инстинктивно. Первый бросок был случайным. Для неискушенного игрока естественным было бы выбрать следующий бросок, основываясь на выигравшей комбинации предыдущего броска, поэтому Фулка после «бумаги» выбрала «ножницы». Стайл же в целях проверки не стал менять комбинацию. Неужели он разгадал ее стереотип? Если так, то в следующий раз Фулка выкинет «камень». Он выбросит то же самое, просто чтобы проверить догадку. Первые ставки он потратит для анализа, а уже на следующих ставках надо делать игру.