— Ничего не имею против, но на развод не согласен, — Адам ей поклонился, а затем подмигнул.
— Только давай года через три — мне как раз двадцать будет.
— Хм, мне двадцать пять, отлично.
— Ловлю на слове, — едва она успела договорить, как принц поцеловал ей руку. Лукас с Ливией, как по команде, закатили глаза, а другие посмеялись.
"Это глупо. Кажется, я полюбил тебя…"
"А я всё думала, как написать тебе о своих чувствах…"
— Шутки шутками, но если наследник Адам и Лорд, представляющая наше королевство, поженятся, то создастся сильный союз между империей и королевством. Возможно, даже самый сильный за всю историю, — Итан произнёс свои мысли вслух.
— Хи-хи-хи. Так бы и сказал, что я тебе надоела. Я готова побыть здесь некоторое время, отдохнуть, — Лорд мило посмеялась и потянулась, как кошка.
— Если ты уедешь отдыхать, то отдохнут все остальные, — Итану явно нравилось подтрунивать её. В ответ девушка послала ему воздушный поцелуй.
— Лорд, твои волосы такие необычные: вроде золотые, но с прядями светлее, как амбре и… — он пригляделся, — они с розовым отливом. Ты красилась? — Лукас заинтересовался, ведь цвет волос Солы был однородным.
— Да, моей маме тоже очень не нравится, — она тяжело вздохнула и мило улыбнулась, на что Ливия закатила глаза.
Побеседовав еще немного, Ричард удалился, хотя от силы встав пару банальных фраз и не более. Он единственный, кто не проявлял эмоций и почти не участвовал в диалоге.
Как только парень вышел, Краун подала голос:
— Женевьева, что ты знаешь о Ричарде?
Та повернула голову, чтобы проверить, действительно ли его здесь нет.
— Его мама была двоюродной сестрой Диамана, короля западного королевства, а кровь — не вода. Она такая жестокая и строгая женщина, была настолько властной, что, пусть и была королевой-консортом, полностью захватила власть, прославившись тем, что убила собственного мужа. За это её лишили магии, а, следовательно и трона. На ее место взошёл Ричард, когда ему было восемнадцать, и за год, что мы бок о бок, он никак себя не проявил. Тёмная лошадка, скажу я вам.
Все с опаской переглянулись.
Глава 7. О. МОЯ. БОГИНЯ!
Правители и гости танцевали на балу, лилась красивая музыка, приглушая разговоры, вспышки фотокамер не давали покоя, записывая и отправляя в СМИ события торжества. Каждый шаг правителей обсуждался, так что следует держать марку перед всеми.
— Могу пригласить Вас на танец? — Адам, слегка склонившись, убрал одну руку за спину, а другой пригласил на танец Лорд. Плащ на левом плече выглядел солидно, прекрасно дополняя образ.
— С удовольствием! — Лорд почувствовала что ее взгляд сияет, а ладони начинают потеть. Белая перчатка коснулась её руки, и его губы оставили нежный поцелуй на тыльной стороне ладони девушки. Лорд быстро сняла с плеч полупрозрачные блестящие шлейфы, которые держались за счёт погон из кристаллов, и они же тонкой нитью обвивали шею. Пара вышла в центр зала.
— Спасибо тебе за помощь. Твоя поддержка была важна для меня, — Адам кружил ее по залу, а лёгкое платье плавно развевалось за ними.
— Тебе тоже. Каждый день я ждала новое письмо с замиранием сердца, — она уверенно посмотрела на него, не стесняясь своих чувств. — Так необычно. Я читала твои мысли и то, как ты действовал в той или иной ситуации, и влюблялась в это, а не во внешность, — она плавно прокрутилась вокруг своей оси.
— Полностью согласен. Когда ты писала что-то грустное, так и хотелось прижать тебя к себе и успокоить, — Адам аккуратно взял её за талию и, приподняв, немного прокрутил, после плавно поставив на ноги. Они были очень близко друг к другу, буквально чувствовали ритм сердца каждого, — Я настолько поражён твоей прекрасной внешностью, и как хорошо, что мы ровесники, — они тихонько посмеялись.
Когда это увидела Ливия, у неё сжалось сердце от того, насколько глаза дочери горели рядом с этим юношей. По нему было видно что он был готов ради Лорд на всё, хотя они только познакомились. Женщина взглядом начала искать Лукаса, чтобы узнать его реакцию. На удивление, он подошёл к ней и пригласил на танец, и та растаяла на глазах. Пусть у неё и закружилась голова, душа горела коснуться Лукаса. В его же взгляде было что-то двоякое: он жаждал танца с той, кого не мог выбросить из головы, и завядший росток снова начал всходить.