6-го августа генерал Ноги приказал 11-й дивизии атаковать эту возвышенность. Дивизия эта, сломив упорное сопротивление неприятеля 9-го числа овладела Большим и Малым Ku-shan (гора Сиротка?) (Da-ku-shan и Hsiao-ku-shan) и, таким образом, наши войска стали лицом к лицу с неприятелем у главной линии укреплений крепости. Затем, 13-го августа, командующий армией для того, чтобы неприятель не мог угадать пункта нашего главного удара предпринял усиленную рекогносцировку 1-й дивизией на правом фланге армии. Эта дивизия направилась на высоты расположенные к югу от линии Li-chia-tun, Kan-tai-shan и Hsiao-tung-kou.
Несмотря на серьезные оборонительные приготовления неприятеля, упорную оборону и по временам неблагоприятную погоду, мешавшую нашему движению, дивизия завладела сперва линией высот от Kan-tai-shan'a через Nien-pan-kou и Hsiao-tung-kou до Hsia-chia-tun'a, а после упорных боев удалось к 15-му августа овладеть высотами к востоку от Hsiao-tung-kou и к западу от Ta-kou-chia-tun'a. 14-го также была закончена установка осадной артиллерии и вообще все приготовления для тесной осады.
Примечание 1. В записках генерал-майора Костенко в общих чертах говорится следующее:
"Все были в тревожном ожидании, на какой именно пункт поведет противник свою атаку; все с трепетом ожидали этого момента и готовились к нему, надрывая последние силы свои по укреплению позиции и фортов. Работы безусловно были тяжелые, так как производились в каменных породах; работали стрелки, артиллеристы, моряки, саперы и работали с полным сознанием необходимости этой работы, работали что называется "во всю", чтобы окончить эту работу в возможно короткий срок; строились блиндажи, окопы для стрелков, закрытия для прислуги и резервов, выкапывались рвы, закладывались фугасы, устраивались сетевые преграды. Эту гигантскую работу днем и ночью уже к 5 июня отметил в своем приказе за № 347 генерал Стессель, а объехав 12 июня позиции, в приказе за № 367 констатировал, что он "твердо уверен, что сила вражья разобьется о твердыни, вашими (войсковых частей) невероятными трудами созданные". Действительно, только эти "невероятные труды", гигантские труды, хоть сколько-нибудь обеспечивали продолжительность защиты крепости; только сила и энергия солдата в два―три месяца укрепила хотя несколько позиции, которые в девственным виде стояли до войны, но на бумаге значились — "Артурскими твердынями".
Теперь, оборудовав крепость со стороны защиты, не так уже встревожила нас и телеграмма командующего армией генерала Куропаткина, в которой он говорит:…"Теперь требуется самая упорная и продолжительная оборона Арутра, на что мы вполне надеемся" (приказ № 368). Несомненно, исправить все прорехи не хватало ни времени, ни сил, но эти прорехи должны были пополниться мужеством и беззаветной храбростью гарнизона.
Наконец, наступило злополучное 13 июня, когда противник, устроив свои силы и выбрав направление, перешел в наступление. Место удара было очень удачно, — гора Куинсан (Хуинсан). Вообще, к чести японцев нужно отнести чрезвычайно умелую оценку значения того или иного пункта на позиции, куда они обыкновенно и направляли свой удар.
Излюбленный и верный прием их, как и при Кинчжоу, выразился в массировании артиллерийского огня, который был сосредоточен на этой горе. Начата была атака в 9―10 часов утра, а к 4 часам вечера они уже владели этой горой, и наш отряд отступил на каменный (скалистый) кряж сзади, бросив целый ряд позиций и не оценив значения их в тактическом отношении.
Так как гора Куинсан по своим тактическим свойствам являлась чрезвычайно важной, командовала над окружающими высотами и с вершины ее был виден почти весь Артур, то приказано было возвратить ее обратно, к выполнению каковой задачи и было приступлено 21 июня, но бой продолжался и 22-го числа. Отмечу здесь одно интересное явление: части войск, узнав о переходе в наступление, проявили такой громадный подъем духа и энергию, что своей беззаветной храбростью просто таки поражали; стрелки шли в атаку, действительно, как на маневрах, несмотря на страшные потери в их рядах; даже казаки дрались в пешем строю, не уступая стрелкам, а артиллерия занимала постепенно ряд таких позиций, который были мало доступны даже для пеших частей; но несмотря на этот необычайный героизм, на большое количество жертв, гора не была возвращена обратно, и войска отступили к передовым Артурским позициям.
Бой начался в 6 часов утра 13-го числа обстреливанием их самым сильным артиллерийским огнем, но особенно он группировался на правом фланге, где обстрелу подвергались Зеленые горы, а в центре позиции — перевал Шининзы и гора Юпилаза. Вскоре орудийный огонь был развит до невероятной степени, который и продолжался до 3―4 часов дня, когда колонны пошли в атаку. Тут сразу картина изменилась: артиллерийский огонь перешел в отдельные редкие выстрелы, но за то стрельба из ружей залпами и пулеметов наполнили воздух ужасной трескотней; судя по звукам, каждую минуту таких пуль выпускалось десятки тысяч. Но не дрогнули защитники и с небывалой энергией и мужеством открыли не менее убийственный огонь из пулеметов и ружейный, поддержанный залповым огнем наших полевых батарей и некоторых укреплений; уже темнело, но бой продолжался и гул ружейной трескотни стоял непрерывно; наконец, он начал мало помалу стихать и совершенно замолк к 9 часам вечера. Атака с успехом была отбита на всех пунктах, и противник отступил на свои позиции после 15-и часового боя.
С рассветом, около 5 часов японцы открыли еще более сильный артиллерийский огонь по горам Юпилазе, Зеленым, высоте 139 м. у деревни Талангоу и всему нашему левому флангу, выдвинув против последнего ночью у Инчензы от 70―80 новых орудий и поставив уступом у деревни Анзысана до 20 орудий большого калибра — 6"; такие же орудия были поставлены и в центре против горы Юпилазы и высоты 139 м., из которых они буквально засыпали снарядами; поражение последних было прямо таки ужасное, благодаря фугасному действию меленита; несколько наших орудий были сразу же подбиты и пришли в негодность, а часть пулеметов совершенно разбита. После продолжительной подготовки огнем, противник вновь повел на приступ свои колонны, вновь заработали ружья и пулеметы, и еще с большей энергией и силой ринулся он на наши позиции, сходясь грудь на грудь.
Но не дрогнули защитники и также мужественно и стойко встретили неприятеля сначала ружейным огнем, а потом и штыками; в особенности силен был напор противника на Зеленые горы, Юпилазу и высоту 163 м., где стрелки прибегали даже к камням и поражали японцев последними, скатывая их по крутым откосам вниз и уничтожая целые группы; это был уже не бой, а какая-то свалка, где каждый выбирал наиболее подходящее и действительное для него оружие; занимавшиеся японцами окопы в одну минуту наполнялись камнями и трупами и сравнивались с землей. Наконец, неприятель, видимо, начал слабеть, выбился из сил и начал отступать; бой закончился к 8 часам.
Нервность противника, видимо, дошла до крайнего предела; ночью орудия были продвинуты им вперед, вновь загремели около 11 часов, и японцы ураганом повели атаку на Зеленые горы. Дрогнули мужественные стрелки и защитники; не выдержали натиска свежих сил, и неприятель овладел горами; но, собравшись с силами, стрелки вновь пошли отбивать захваченное и выбили японцев штыками. Но это было последнее усилие, так как приток свежих сил одолел храбрых защитников-страдальцев, изнемогавших в трехдневном почти без перерыва бою, и они отступили в 4 часа утра на Волчьи горы, под музыку, по приказанию Стесселя, и при пении "Боже Царя Храни", что не мало удивило японцев, которые, однако, не зевали в это время, стреляя по отступающим, причинив нам при таком порядке нашего отступления еще больший урон".
Примечание 2. Порт-Артур со стороны суши окружен двумя горными кряжами разделенными рекой Lung (Драконова река). Один из них, называемый русскими Драконовым хребтом, начинается у Lao-lui-tsui и тянется на SO возвышенности Pai-yuing-shan, Lao-tou-shan, Восточным Chi-kuan-chan, Wang-tai и Sung-shu-shan. Из них самой высокой, достигающей 198 метров, является гора Lao-tou-shan, за ней следует Wang-tai (190 метров); расстояние от обеих до Старого города около 2.000―3.000 метров и с них виден весь город и Западный и Восточный бассейны. Другая гряда, поднимаясь с правого берега Lung-ho, тянется своими холмами и вершинами, как-то — I-tzu-shan, An-tzu-shan, Ya-hu-tsui, Pan-chia-kou и прочие, далеко до возвышающейся на самой южной оконечности полуострова горы Lao-te-shan (458 метров) и защищает Новый город и Западный бассейн. Западная часть этой гряды низменна, состоит из небольших холмов, образующих Голубиную бухту, северная от I-tzu-shan'a до бухты Луиза образуется из перемежающихся долин и возвышенностей, самой высокой из которых является Erh-lung-shan (Высокая гора), с которой видно всю долину Нового города и Западного бассейна и часть Восточного бассейна.