Но Горбачев был упрям, осаживал нас. В результате сегодня в передаче «120 минут» Указ уже передан по СМИ. Кое-какие глупости нам все-таки удалось из него тогда убрать.
И вот... Вместо того, чтобы давно создать квалифицированный аппарат, где каждый знал бы (и мог!), что ему делать, М.С. сам занимается главным образом речами и редактированием. За неделю он произнес три или четыре речи.
Я начал, было, уговаривать Горбачева не выступать на российском съезде народных депутатов, куда речь ему давно подготовил Шахназаров. Сопротивлялся его выступлению и Примаков. Оба мы говорили: там все равно примут земельную реформу - второе издание столыпинской, - и президент будет выглядеть жалко, тем более, что реформа-то правильная. Они все равно примут поправки к Конституции, которые закрепят то, что известно из их проекта и что подходит для любой Швеции или Дании. Там от социалистического выбора не осталось ничего, даже слова «Советы» нет. Как Вы там будете выглядеть?
1 декабря, вечер.
Был с утра на работе. Дочитывал шифровки. В 12 собрались у Яковлева в Кремле. Распределили, кому какие разделы делать для доклада Горбачева. Потрепались о том - о сем, в частности, о частной собственности на землю, о которой идет речь сейчас в российском парламенте. Горбачев на днях заявил на встрече с деятелями культуры, что „никогда не согласится». Между прочим, недавно, при обсуждении проспекта доклада Горбачева Петраков показал ему номер «Советской России». Там - о новой партии «Союз», созданной Лукьяновым в противовес регионалке и о том, что эта партия уже тоже потребовала отставки президента. Горбачев отмахнулся. Но Петраков пристал: почему, Михаил Сергеевич, когда Попов или Станкевич, или кто-то еще из их группировки говорит нечто подобное, вас бросает в гнев, а когда это исходит от Лукьянова, вы отмахиваетесь. Горбачев ему в ответ: «Мне не нужны помощники, которые дают одностороннюю информацию». Вмешался Примаков. Пытался изложить, как было на самом деле на заседании «Союза» и что произошло на встрече Лукьянова с региональной группой (Попов, Афанасьев, Яблоков, Мурашов и др.). Горбачев опять обозлился, говорит: «А вот что докладывает об этой встрече сам Лукьянов... Они там поставили условия, - если президент не выполнит их, выступят на Съезде народных депутатов за его отставку. Вот что докладывал мне Лукьянов. Лукьянов докладывает только правду». Удивительно, что Горбачев хочет в это верить. Хотя ему давно уже известно, что Лукьянов организовал для себя специальную службу информации.
Юрий Афанасьев действительно сказал, что и мы, т.е. межрегиональная группа, и «Союз» требуют одного - отставки президента, хотя и с разных позиций. Но М.С. обрушивается за это на «регионалку», но не на «Союз», потому что - «свои», как и Полозков с компанией.
5 декабря 90 г. В Волынском-11.
Вчера произошло событие, достойное упоминания - провальное выступление президента в Верховном Совете. Он просто мямлил, ничего не сказав нового по сравнению с 8 пунктами, оглашенными 18 ноября... при полном равнодушии и даже пренебрежении в зале. Чтобы успокоить насчет продовольственного положения, что-то сумбурно вычитывал из министерской справки о макаронах, о товарной рыбе на декабрь и март. Мы с Яковлевым и Примаковым оказались в одной комнате, когда шла передача по «Маяку» и пришли в ужас: что, как и зачем он все это говорит?! С такими же и еще худшими впечатлениями приехали с заседания из Кремля Шаталин, Медведев, Игнатенко. Шаталин кричал: «Все были в шоке. Хотя весь этот Верховный Совет говенный... И куда делись русские таланты?» Медведев заметил: «Горбачев слишком перегружен, обозлен, растерян». Яковлев, совсем удрученный, шепотком сказал мне: «Я окончательно убедился, что он исчерпал себя».
19 декабря 90 г.
С 3 по 15 были в Волынском-2. Сочиняли доклад Горбачеву для Съезда народных депутатов. «Прогнали» пять вариантов. Он сам не раз председательствовал... Потом уже без нас в воскресенье перед произнесением вставлял троекратно о «социалистическом выборе» и о «компартии как опоре народа». Заранее пообещал нам, что все равно впишет то, чего мы не хотим. Спорили с ним, а потом плюнули. А что касается частной собственности на землю, то разразился такими словами: «Кто это мог вписать, зная, что я этого никогда не скажу?!». Я поднял руку. Надо было видеть саркастическую улыбку Ельцина, когда Горбачев с трибуны съезда говорил о «неприемлемости» частной собственности.