Жара 40 градусов. Ужинали в ночном ресторанчике. Знакомились с Карвахалем. Он из аристократического рода и даже королевских кровей.
Утром следующего дня были в посольстве. Разговор с Дубининым.
Прадо. Директор и две девушки, переводчицы. Потрясение. Особенно Гойя. Подарили два альбома.
Вечером — главное событие: торжественный акт передачи архива. Филипп Гонсалес — генеральный секретарь ИСРП, все руководство, скопление прессы, TV. Я и Гонсалес произносили речи. Потом ужин в ресторане со всем руководством партии.
10 июля беседа с Гонсалесом в ЦК ИСРП. Потом беседа с членами Исполкома, занимающимися международными делами. Довольно товарищеская дискуссия. Особенно — по Афганистану.
Потом опять неугомонный Карвахаль устроил обед, приятный, непринужденный. Ели дары моря.
После обеда и после того, как пришли в себя в гостинице, поехали в Долину павших (километров в 40–50 к северо-востоку от Мадрида). Грустное ощущение — вот, что осталось от эйфории 1936-38 годов — испанской гражданской войны и нашего юношеского энтузиазма.
Вечером — по Мадриду: Королевский дворец.
Утром в субботу (11. 7.) полетели в Севилью. Встреча с Рафаэлем — председателем Андалузского правительства. Проблемы автономии и «самоуправлящего социализма». Встреча в областном совете Севильи. «Casa» — Сарацинский Дворец 11–14 веков.
Утро 12. 7. Воскресенье. Прогулка по старинному городу. Прелесть. Поездка на табачную фабрику. Коррида — один акт, противное зрелище, через час — на самолет.
13. 7. Понедельник: Мадрид, встреча с соратниками Каррильо Аскарате и Борнао Элен из компартии Испании. Три часа дискуссии. Вечером — шифровка в Москву.
14. 7 поездка в Толедо. Обед у посла на вилле за городом: Гонсалес, Карвахаль и проч. Долгие разговоры и мой тост — признание в любви Испании.
Вечером — площадь de Solo, подвальчик, где сиживал Хэмингуэй. Отец владельца был лучшим другом Хэмингуэя.
Поздно вечером — раут в клубе банкиров по случаю представления книги Брежнева «Страницы жизни». Хуан Гадричес — миллиардер, председатель клуба и издатель книги. Один из испанского «клана Кеннеди». Простой, обаятельный, влюбленный в Советский Союз. Умен и хитер. Всякие светила ученого мира, знаменитый художник, сенатор из правящей партии. Речи моя и Гадричеса перед TV (в Москве показали через неделю).
Утром улетели, опять через Франкфурт.
По приезде Б. Н. выразил удивление, что «я поверил Каррильо». Соцпартия его интересует только с точки зрения противопоставления антисоветизму Каррильо. И вообще, он все делает уже «не то». Главная его забота — доклад, с которым он будет выступать 27. 7 перед загранработниками. Этому, главным образом, и была посвящена вся моя деятельность по возвращении из Испании, плюс статья, которую Б. Н. обещал Зародову, а также превращение в статью для «Коммуниста» его речи на газетной сходке, состоявшейся до моего отъезда.
Утром перед Шереметьево — проводы Буффалини и Черветти. Переговоры с ними: Пономарев, Зимянин, Зуев (на Плотниковом по ракетам). История с меморандумом (идея Б. Н., о котором он, кажется, пожалел, а я сделал все, чтоб он пожалел — но увы, не исправишь)
Презумпция антисоветизма в отношении руководства ИКП. Но, кажется, и Б. Н., и Зимянин перестали верить, что по крайней мере, такие, как Буффалини и Черветти — антисоветчики и даже любят нас, переживают за все тени в наших отношениях.
В «Новом мире» опубликована статья о Маккиавели — наконец-то, полная реабилитация у нас этого гениального человека. Первая попытка к этому была сделана еще в 1933 году, когда появился в издании «Academia» его «Государь». Почти уверен, что эту книгу очень внимательно изучал Сталин.
Кстати, о Сталине и сталинизме был разговор с Буффалини во время ужина, бурного и сугубо идеологического.
Читал стенограмму встречи Брежнева с Чаушеску в Крыму. Главное, что из нее вытекает, что Брежнев не собирается и не думал вроде бы всерьез никогда вводить войска в Польшу. Но, мол, пусть поляки не думают, что к социал-демократической или буржуазной Польше мы будем относиться так же, как к социалистической (в смысле материальной помощи и т. п.). Кстати, помощь с Запада нарастает: США, ФРГ, а теперь Франция особенно. Миттеран отвалил и в натуре, и в деньгах огромные величины. Средства массовой информации изображают это под девизом — «Франция спасает Польшу». А там уже голодные походы и бунты.