Загладин устранился от всего этого - от всего мероприятия, я имею в виду: и от Б.Н.’ова доклада, хотя тот его просил специально, и от подготовки организационной и политической. И даже от участия во встрече, - посидел вначале несколько часов, за это время написал поденную статейку о 70-летии Куньяла для «Правды» и исчез, а на другой день уехал в Берлин на встречу замов Международных отделов соцстран.
Жилин так же, как всегда при большом деле, сумел сачкануть, хотя по штату и доклад Б.Н., и текущая информация о встрече, и информация об ее итогах - это его служебная обязанность, не говоря уже о редактировании соответствующих текстов для печати. До встречи он побаливал, на праздниках и в «ходе» самой встречи был заметно пьян.
Пышков, которому поручено было возглавить группу информации, подготовил две постыдные бодяги, которые я забраковал. Последний вариант, который «успел одобрить» Загладин (думаю, не читая) я подверг разбору в присутствии всей его группы (там же во «дворце встречи»). Он вел себя ужасно, перебивая меня на каждой фразе. В конце концов мне пришлось стукнуть по столу и заставить слушать меня. На утро был представлен текст получше, который, однако, мне пришлось самому фактически переписать. А один из его группы, сказал: «Раз ему все не нравится, пусть пишет сам. И вообще, к чему выпендриваться, какая разница, как написать: никому это не нужно, никто это там (т.е. в ПБ) все равно читать не будет». Последнее правильно. Такую же фразу произнес вечером Пономарев, когда правил записку в ЦК (к которой «информация» служит приложением) и переносил из информации в записку кое-какие места. Я начал было возражать, но он дважды меня урезонил: «Кто эту информацию будет читать?!» Хотя сам на встрече, обернувшись (я сидел сзади него) поручил мне «срочно» ее подготовить и насытить «интересными» мыслями и заявлениями из выступлений участников.
Во всей этой истории раздражителем для меня осталось поведение Пышкова, а потом Ермонского. Пышков вел себя, как «любимчик Пономарева», которому все позволено, и явно демонстрировал (в том числе перед людьми из других отделов), как он может разговаривать с зам. завами. Между тем, он давно уже паразит, который составляет для Б.Н. доклады для внутренней аудитории, нарезая их из наших сочинений для того же Пономарева, но «с международным акцентом». В остальное время пьянствует, превратив свой кабинет в забегаловку.
Ермонский - баловень теоретических дач (в этом году он пробыл там три четверти года): то доклад Зимянину к 70-летию РСДРП, то статьи для Черненко в ПМС и «Коммунист», то доклад Романова к 7 ноября. Его просят туда, сам Зимянин звонит и называет его. Он, действительно, пишущий, хотя и не очень образованный. Раньше был вполне приличным парнем. Теперь он рядовую, черную работу консультанта делать не хочет, нос воротит. Это должны делать Вебер, Козлов, теперь и Рыбаков - люди в общем-то более высокого класса, чем он, но не потерявшие чувства порядочности и долга перед службой, за которую они получают зарплату.
Почему, однако, я так реагирую, хотя речь идет действительно о никому не нужной продукции.
Во-первых, потому что доделывать за всех: Загладина, Жилина, многих консультантов, зав. секторами приходится самому. Но почему доделывать? Ведь и так прошло бы, никто не обратил бы внимания. Чувство достоинства ремесленника за свое изделие не позволяет поступать иначе.
Во-вторых, потому что мне претит, когда люди пренебрегают и даже презирают «свое дело», равнодушны к нему и все их помыслы направлены на то, чтобы «спихнуть на другого» или «сбыть с рук». Хотя за это «их дело», которое они не хотят делать порядочно, они получают по пол тысячи в месяц, кормушку, поликлинику, дачу и т.п. Это не порядочно, как минимум!
Да, люди устали, люди видят бессмысленность вкалывания. Масса энергии уходит в корзину. Но кто вас держит? Поищите себе (на шестом десятке) работу, где вы видели бы прямой результат и были бы удовлетворены.
Вчера перелистал больше сотни шифрограмм со всех концов света. Одна - с тревожной припиской Андропова, в которой он дает поручение «сделать все возможное, чтобы предотвратить вторжение Рейгана в Никарагуа (по примеру Гренады), ибо это будет страшный удар и по Кубе, по всей политике Кастро, а значит и по нам - и как великой державе, и как оплоту социализма и освободительного движения».
Это, между прочим, к вопросу о том, что «империализм терпит одно поражение за другим», - теория, которую Б.Н. навязывал и навязал в свое выступление на вышеупомянутой встрече. И это пойдет в «Коммунист». Надо, впрочем, втихоря вычеркнуть это место, пусть потом машет руками. Но хоть спасу от позора журнал.