Приезжает Марше. Горбачеву придется его принимать, хотя он дохлая лошадь. Поддерживая его, мы вредим партии, он стал символом ее развала в глазах и левых, и правых, и всяких, как в собственной партии, так и в МКД в целом. К тому же он будет требовать отказа от визита Горбачева к Миттерану. Завтра приедет Гремец (секретарь ЦК ФКП), с которым мне предстоит согласовывать коммюнике. Представляю себе!..
Новые шифровки об окончании второго раунда в Женеве. Американцы охмуряют общественность в облегченном варианте. Мы же твердим одно и то же и выглядит это тупиково для всех, кто интересуется сутью дела.
С Пономаревым разговариваю все более раздраженно и капризно. Он даже сказал: «Трудно с вами». Предлагает он глупости, рассчитывает произвести впечатление на английских парламентариев. А им начхать на него и на его поучения, им подавай теперь Горбачева и Шеварнадзе. Заставляет сочинять бессмысленные бумаги: памятную записку для англичан, заключительное слово для себя и т.п. Подотрутся они всем этим, если даже возьмут в руки. Поэтому я и бунтую. Хочет приставить к делегации «политкомиссара». Это к англичанам, которые даже своих посольских не подпускают близко. Все это имитация участия в большой политике.
Пеккьолли (секретарь ИКП) наговорил Лунькову (послу) о бешенном антисоветизме во Франции и о планах правых устроить миллионные кошачьи концерты Горбачеву, когда он приедет в Париж. Подозреваю шантаж. Не сговорились ли итальянцы с Марше и Ко сорвать визит Горбачева? Тот же Пеккьолли, выразив восторг по поводу деятельности Горбачева, устами Лунькова упрекает Международный отдел и его руководство за то, что они назвали итальянских коммунистов оппортунистами, хотя те «считают своим долгом указывать советским товарищам на отставание, регресс и проч. в советском обществе, и на отрицательные последствия этого для всего комдвижения». Луньков, конечно, капает на Международный отдел, может быть, и придумывает. В этом что- то есть.
О проблемах размывания рабочего класса в условиях НТР теперь уже послы пишут в Москву по «верху». Вспоминается федосеевско-трапезниковская кампания против меня десять лет назад.
13 июля 85 г.
Приехал Гремец. Виделся с Пономаревым. Показал ему проект коммюнике (по итогам предстоящей встречи Горбачев-Марше). Там перечисляются вопросы, по которым ФКП не согласна с КПСС. К моему удивлению Б.Н. не стал возмущаться, и говорит: «Вы нам все это изложите официально, а мы подумаем и, может быть, при встрече на высшем уровне учтем». Однако мне потом пришлось «конкретно» идти с Максимом по тексту. Смех и грех: по крупным претензиям, которые он изложил Пономареву и по которым я, в отличие от него, не стал молчать, он вместо того, чтобы настаивать, нагло заявил мне прямо противоположное тому, что он же и егоМарше заявляли год, два назад, предупреждая нас не входить своими государственными интересами в конфликт с «революционной интернациональной солидарностью». Я насмешливо все это ему выкладывал, сопоставляя то, что они говорили раньше, и то, что говорят сейчас. Схлестнулись по поводу Боннского совещания «семерки» в мае 1985 года. Он даже заявил: либо КПСС согласится с их оценкой, либо не будет визита Марше. Испугал! Я ему говорю: «Максим, ты соображаешь, что говоришь? Ведь мы согласились на эту встречу с вашим генсеком в данный момент перед официальным визитом Горбачева в Париж исключительно по соображениям «интернациональной солидарности», хотя это сейчас нам вроде бы ни к чему. Он сбавил тон, просидели мы до 7 вечера и в общем остались довольны друг другом, может быть, потому, что я не уставал подхваливать его лично.
Отзывы писателей на «Детей Арбата». Я бы и сам то же самое написал. Нужно, нужно добиваться издания книги «во имя нашего нравственного здоровья». Думаю, подсунуть книгу Яковлеву, - в его новом качестве зав. отдела пропаганды ЦК. Посмотрим каков он будет антисталинист, когда придется брать ответственность на себя! У меня ощущение, что Горбачев пойдет на публикацию. Это было бы чем-то вроде «морального XX съезда» - поставить на Сталине последнюю точку.
Моему консультанту Ковальскому позвонил Аджубей (они раньше были знакомы). Сообщил, что написал письмо Горбачеву: мол, не печатают, 20 лет в духовной ссылке и т.п. Через четыре дня пришел ответ от Горбачева: больше так не будет, пишите, печатайтесь, работайте. Не означает ли это нового взгляда на Хрущева, некоторую его реабилитацию.