− Сейчас семь, поеду в десять. Завтра все-таки в универ хочу попасть и к маме нужно заехать. Ее завтра будут оперировать.
− Ок, тогда я за вещами и вернусь.
Рэйчел, выходит из комнаты, а я штудирую учебники, немного приободренная подругой. Пара часов у меня есть посвятить тому, что ведет меня к моим истинным желаниям и цели. Но в голове мысли совсем не о том. Я снова возвращаюсь к маме, и череда мыслей, одна сменяющая другую проносятся вихрем, почти звенящим в ушах. Как пройдет эта операция? Как перенесет ее мама? Что будет дальше? И избавиться от этого невозможно, никак не переключишься. А клуб? А там танцовщицы? Меня будут считать конкуренткой? Как я буду работать в том коллективе?
Стоп! Я сама себя сейчас изведу своими жуткими картинками в голове. Я должна настроиться позитивно. Всё будет хорошо, она справится. Моя мама сильная. Я с нажимом тру виски и встаю, пройтись по комнате.
К половине десятого Рэйч снова является со своей пижамой и банными принадлежностями. Теперь она может присмотреть за моим братом и домом.
− Ну что, я готова.
− И я, буду собираться, − убираю учебники и конспекты в сумку. Переодеваюсь из футболки и джинсов в кожаные штаны и бюстье. Сверху надеваю свитер и пальто, прикрывающее ноги до колена, − ну вот, теперь более-менее.
− Ага, ты еще лицо закрой, − Рэйч смеется, − будешь как в паранже.
− Рэйч! – с укором восклицаю подруге, − я не стриптиз иду танцевать.
− Всё, всё, − она поднимает в примирении руки, − не буду. Удачи, Кирс!
Выхожу из комнаты и заглядываю к Кэвину, сидящему на кровати в пижаме и с приставкой в руках. Вроде и взрослый он уже, да вот приставка − это их болезнь.
Вся комната в постерах, плакатах и наклейках. И у меня такое было, но все мы растём. Скоро и у него здесь будет всё иначе, и только некоторые маленькие детали будут напоминать о его детских вкусах и привычках, которые будут греть душу и с которыми никак невозможно расстаться.
− Кэвин, я ушла.
− Надолго?
− Постараюсь через часа два быть. У нас остается Рэйчел.
− Хорошо.
− Кэвин… − устало опираюсь о дверной косяк, − ты же уже взрослый, все понимаешь, правда?
− К чему клонишь Кирс? – он вопросительно поднимает брови.
−Давай мы не будем об этом говорить ни маме, ни бабушке, хорошо?
− Да понял, не маленький. Я и не собирался Кирс.
− Спасибо… Ладно, я пошла, скоро буду.
Он всё понимает. И это хорошо. Я не хочу огорчать ни маму, ни бабушку. То, чем я буду заниматься я не могу назвать зазорным, но и похвалить за такое себя не могу. Я должна туда идти, у меня просто нет выхода.
Спускаюсь вниз по лестнице, и выхожу из дома к своему старенькому Форду. Ровно в десять вечера я стою у черного входа в клуб. Оставив машину на стоянке, стучусь в дверь и называю охраннику свое имя, показывая права. Меня проводят к Блэйз.
− Привет детка, ты готова?
− Да, только пальто и свитер в гримерной оставлю.
− Хорошо, я скажу ребятам, что пришла наша «новинка», Келз тебя тут разрекламировал и тебя хотят лицезреть. Иди, готовься, я позову.
Выхожу из кабинета Блэйз и иду уже в знакомую гримерку. Только сейчас здесь людно. На диване сидят две девушки, на трех стульях напротив зеркал у противоположной стены сидят еще две. Заметив моё движение, все дружно прекращают разговор и оборачиваются. С дивана встает одна высокая девушка, с черными как смола длинными по поясницу волосами и оливковым оттенком кожи.
Какие же они холёные. Сексапильные танцовщицы с горящими глазами и спортивными телами. Они заставляют смотреть на них с задержкой дыхания, с замиранием сердца, с восторгом. Не удивительно, что они за ночь могут много заработать. Они знают, как выглядят и знают себе цену. Ох, как же мне далеко до этого.
− Привет, я Бриттани, но здесь меня зовут Пантера. А ты Кирстен, да?
− Ага, − смущенно переминаюсь с ноги на ногу.
− Блэйз и Келз говорили о тебе, заходи, мы не кусаемся. Все девчонки знают о тебе, много денег нужно?
−Много. Двадцать пять тысяч. – В комнате тишина и раздается тихий свист.
− Да уж, немало. Ничего, здесь можно и такие деньги заработать. Не сразу конечно, будешь копить. Садись, − она указывает в сторону дивана.
Мне всё-ещё немного неловко среди них, таких раскованных, но их понимание моей ситуации немного меня успокоило и даже ободрило. Может всё не так плохо?
− Я Триша, − представляется девушка с русыми волосами и голубыми глазами, сидящая на диване.
− Я Кэри, − произносит девушка с правого стула.
− А я Моника, − говорит последняя девушка.
Я снимаю пальто, свитер и кладу вещи позади себя на диван. Их оценивающие, но не озлобленные, а местами даже сочувствующие взгляды убрали мой страх. Они улыбаются и приветливы. Возможно, я зря так переживала?