− Привет!
Я поворачиваюсь, рядом сидит девушка моего возраста с наушниками.
− Что-то танцуешь?
− Да, акробатика на пилоне.
− Ух ты, серьезно? – она поворачивается ко мне, − ты стриптиз танцуешь?
Стриптиз на сцене? Я представляю эту картину и смутившись, улыбаюсь.
− Нет, только акробатические трюки.
− А я вот петь буду, не знаю, пойду ли дальше, но хотелось-бы.
И мне бы хотелось. Только вот ты еще не знаешь, что ждёт тебя там, на этой сцене.
Мы смотрим на табло, показывающее номера следующих участников, и я вижу свой номер уже в этой десятке.
− Кажется мне пора, − встаю со стула, поправляю и собираю полоски ткани в руку.
− Удачи, − улыбнувшись, она снова надевает наушники и закрывает глаза.
− Тебе тоже.
Я иду по лестнице, направляясь к залу и уже оставшиеся полчаса до своего номера провожу разминаясь. Так легче, чем сидеть и изводить себя переживаниями. Если у меня будут трястись руки, то я ничего не смогу.
Наконец моя очередь, меня пропускают к ведущему. Светлый коридор, камеры направленные на тебя. Ох, как же страшно, прям колени сводит. Вдох-выдох. Немного нервничаю, но улыбаюсь.
Немного рассказав о себе на камеру, выхожу на сцену. На большой сцене стоят два стула и ярко освещенный софитами пилон, высотой метров в шесть. То, что надо. Выхожу к центральному микрофону.
В огромном темном зале аплодисменты, местами слышен свист. Хоть и темно, а видно, что людей в зрительном зале много и в центральной части, и на балконах. Но больше всего внимания привлекают судьи. Примерно на уровне 6 ряда стоит стол с кнопками и четверо людей, хорошо известных и раскрученных в американском шоу-бизнесе, легко и непринуждённо болтают между собой.
− Здравствуйте Кирстен.
− Здравствуйте.
− У Вас интересная анкета, Вы написали, что хотите работать в издательском деле, но в то же время танцуете на пилоне, очень разносторонне.
− Ну, это мое хобби, - пожимаю плечами и развожу руки в стороны, стараясь выглядеть непринужденно и спрятать свой мандраж.
− У Вас такой необычный наряд для девушки, танцующей на пилоне. С чем к нам пришли?
− С танцем-историей о том, как важно в жизни к чему-то стремиться, и как выглядит само стремление к достижению цели, когда она поставлена. Преодолеваем барьеры и трудности на пути к мечте.
− О, и это будет на пилоне? – На их лицах мелькает удивление и интерес. - Интересно, что ж, мы готовы, Ваш выход.
− Спасибо.
Шумно выдыхаю, сжав руки в кулаки. Считаю про себя. Главное не забыть, что идёт за чем. Раз, два, три… поехали.
Я отхожу от микрофона, оставив сердечко у пилона, поближе к кулисам. Звучат первые аккорды, и став на носочки, я разбегаюсь и делаю сальто, кружусь и цепляюсь рукой за пилон. Полосочки ткани вьются легкими струйками. Наклоняюсь и в свободную руку беру сердечко и делаю крутку вокруг пилона. Отлично, вроде ничего нигде не тянет, значит, не запуталась.
Кладу сердечко снова на пол и забираюсь на пилон, делая самые эффектные трюки, в связках, спускаюсь вниз головой, опускаясь на руки, встаю, беру сердечко и делаю несколько прыжков по сцене, делая шпагат в воздухе. Ленты летают, завитушками, словно змейки. Если не думать о том, что там внизу тебя оценивают, тогда чувствуешь себя легко.
Подхожу к стульям, покрутившись возле них, на одном делаю стойку, а затем сдвигаюсь, и делаю шпагат, находясь между стульями, ногами опираясь на оба стула, стараясь, чтоб полоски ткани мне не сильно мешали. Всё-таки немного неудобно с ними, о чём я и переживала, но в мыслях снова возникает мама, зачем я здесь и я концентрируюсь снова на танце и на моей технике. Это всё для мамы.
Потом снова сальто, прыжок и снова пилон. Еще два трюка, и заканчиваю танец круткой с сердечком в руках, приникнув к полу и держась за плюшевое сердце, как за что-то очень дорогое и ценное для меня. Мои чувства в этот момент в диком накале - пытаясь рассказать свою историю, я словно заново все переживаю: вот я в институте, вот в больнице, в отчаянии еду к бабушке и ищу работу, мой первый день в клубе и вот сейчас я здесь. Я как переполненная чаша, тронь меня, и все может выплеснуться, но я держусь, я должна ради Кэвина, ради мамы.
Музыка затихает, в зале слышны аплодисменты и свист. Всё. Теперь можно выдохнуть. Я подхожу к микрофону, робко улыбаясь.
− Ну что Кирстен…интересно, интересно, очень необычная интерпретация пилона, обычно пилон связываешь немного с иным, − судья оборачивается в зал, − эй народ, Вам было интересно?