Он пошел по коридору в маленькую комнатку, служившую Алисе кабинетом. Ящики стола открыты, несколько папок лежат на столе. Ноутбука нет. Теперь Феррис испугался всерьез. Кто бы ни побывал в квартире, он забрал компьютер Алисы, со всеми файлами. Возможно, это просто грабители. Если Алиса с утра опаздывала на работу, она могла не доесть завтрак. А потом, когда она ушла, в квартиру забрался вор. Феррис позвонил ей на работу с телефона, стоявшего на кухне. Раздались гудки, но трубку никто не брал.
И только повесив трубку телефона, он заметил на полу кухни следы крови. У стола. Он вскрикнул, почти беззвучно, полный отчаяния. Еще капли, за дверью кухни, через полметра каждая, цепочкой тянущиеся к двери. О боже. Где она? Феррис старался не закричать. Худшее, что он мог себе представить, едва маячившее точкой на горизонте, теперь стремительно приближалось к нему. Он сел на софу и попытался собраться с мыслями. Без паники, сказал он себе. Она действительно куда-то пропала.
Он позвонил на главный номер Совета по ближневосточному урегулированию и попросил позвать Ходу, женщину-палестинку, помощницу Алисы. Она тоже была встревожена. Алиса сегодня не приходила на работу, сказала она. В офисе забеспокоились, поскольку на нее это не похоже. Но потом они подумали, что она может быть у своего друга-американца.
— Это я ее друг-американец, — сказал Феррис, стараясь говорить спокойнее.
Он сказал Ходе, что не следует звонить в полицию или делать что-то еще, пока он сам ей не позвонит. Надо подумать, но в каком ключе? Его собственном или заимствованном у Хофмана?
Ферриса придавила тяжесть обрушившегося на него события. Он допустил это. Алису похитили. Кто-то вломился в ее квартиру и увез ее. Феррис попытался рассуждать логически. Следует ли позвонить офицеру службы безопасности посольства, чтобы тот вызвал полицию? Это стандартная процедура для всех американцев, находящихся за границей. Или позвонить в отделение ЦРУ и вызвать сюда своего заместителя, вместе с представителем ФБР из посольства? Чтобы они провели экспертизу, прежде чем сюда приедут иорданцы и все испортят. Или позвонить Хани и попросить у него помощи в специфическом деле? Потом он решил, что надо сделать все эти три звонка. Черт с ней, с оперативной секретностью. Это ерунда по сравнению с Алисой. Единственной ошибкой сейчас будет не сделать все возможное, чтобы спасти ее.
Первой прибыла команда из посольства. Агент ФБР быстро осмотрел квартиру, взял пробу крови с пола и снял отпечатки пальцев с кухонного стола, поскольку нападение, очевидно, произошло на кухне. Пока они собирали все улики, Феррис сидел на софе, уткнувшись лицом в ладони. Начальник оперативного отдела, его заместитель, сел рядом с ним. Он был старше Ферриса и раньше иногда позволял себе колкости в его адрес, но не сейчас.
— Это твоя девушка, так? Что я могу сделать? Просто скажи. Сейчас не до правил.
— Не знаю, — ответил Феррис. — Боюсь, что случилось что-то по-настоящему скверное.
— Можешь рассказать об этом?
— Не сейчас. Это слишком сложно. Слишком много таких вещей, о которых не знаешь ни ты, ни остальные. Думаю, ее похитили.
— Хофман хочет с тобой поговорить. Я сразу же позвонил ему после разговора с тобой. Он хочет, чтобы ты как можно скорее поговорил с ним по защищенной линии.
— Не сейчас, — сказал Феррис, покачав головой. — Мне надо подумать.
— И тем не менее. Он не обрадуется.
Заместитель положил ему руку на плечо. Видимо, он хотел сказать что-то еще, но не стал. Феррис был прав. Он слишком многого не знает.
Спустя пару минут приехал Хани Салам с командой экспертов из УОР. Они оцепили место происшествия, натянули пластиковые перчатки и принялись за дело. Щелкали радиостанции, по которым они вызывали помощников. Из услышанного Феррис понял, что на дорогах уже разворачиваются посты и пропускные пункты, чтобы задержать машину, в которой могли увезти Алису. Сквозь окно Феррис увидел стоящих снаружи иорданских спецназовцев в темно-синей форме.
Хани подошел к Феррису, сидевшему у дальней стены гостиной, среди зеркал и красного дерева. Иорданец поцеловал американца в обе щеки. Феррис увидел на его лице искреннее сострадание и наконец-то позволил себе расслабиться. Его глаза наполнились слезами, и он уткнулся в плечо Хани. Тот мягко похлопал его по спине, как ребенка.
— Все будет хорошо, — несколько раз повторил он.
Феррис долго молчал, с закрытыми глазами, пытаясь понять, что же теперь делать. Наконец, открыв глаза, он позвал Хани в спальню, чтобы поговорить наедине. Заместитель и агент ФБР пошли было за ними, но Феррис махнул им рукой. Закрыв за собой дверь, он отошел к дальней стене спальни. Подойдя к телефону, стоявшему у изголовья кровати Алисы, он снял трубку с базы, а потом отсоединил базу от линии. Их никто не должен подслушать. Потом он сел на край кровати и жестом показал Хани на место рядом с собой.