— Мне нужна помощь, — немного дрожащим голосом сказал Феррис. — Вы мне поможете? Я должен знать это прежде, чем мы начнем разговор.
Иорданец кивнул. Он был одет, как обычно, элегантно, но лицо его было мрачным.
— Думаю, я знаю, что произошло, — сказал Феррис. — И боюсь этого.
— Рассказывай. Мы найдем ее, если ты нам поможешь.
— Думаю, ее похитили люди «Аль-Каеды».
Хани слегка покачал головой:
— Зачем им это? Твоя подруга — социальный работник. Работает с палестинскими детьми. Ведь так? Зачем она нужна кому бы то ни было?
Феррис понял, что они вторгаются на запретную территорию. Надо было сначала позвонить Хофману и выработать план игры. Но, думая обо всех правилах и требованиях работы ЦРУ, Феррис почувствовал, как на него накатывается волна отвращения к самому себе. Именно эти правила и методы привели к тому, что он подверг Алису опасности. Нужно говорить с Хани сейчас, заручиться его поддержкой, пока не поздно.
— Послушайте и попытайтесь забыть о том, что не касается Алисы непосредственно. По дружбе, пожалуйста. Сможете это сделать?
— Конечно, дорогой. Я всегда был твоим другом. Даже тогда, когда ты не был моим другом.
— Хорошо. Причина, по которой они похитили Алису, в том, что она знакома с человеком, с которым мы работали. Иорданский архитектор, о котором мы говорили, Омар Садики.
У Хани расширились глаза.
— Она его знала? Садики, подозреваемого в организации взрыва в Инкирлике? Как это вы с ним работали? Как такое могло случиться, дорогой? Ты хочешь сказать, что он ваш агент?
— Не спрашивайте. Не сейчас. Но я уверен, что, когда на Новый год Садики исчез, это не было бегством. Его схватили члены сети «Аль-Каеды», чтобы узнать, что ему известно. Они выбьют из него все его связи с американцами. Они не найдут нашего следа, он слишком хорошо замаскирован, но выяснят, что он поддерживал дружеские отношения с Алисой Мелвилл. Она часто встречалась с ним по делам их благотворительного фонда.
— Извини, дорогой. Мне очень жаль, — внезапно сказал иорданец.
Это было худшее, что он мог сказать. Оно подтверждало наихудшие опасения Ферриса насчет ситуации, в которой оказалась Алиса. Помолчав, иорданец продолжил:
— Она на тебя работала, эта Алиса? Под прикрытием? — спросил он.
— Ради бога, нет. Алиса ненавидит ЦРУ. Она работает в этой своей негосударственной организации, пытается помогать людям. И это не прикрытие. Самая настоящая работа. Она выглядит именно тем человеком, каким и является.
— Но кто-то может подумать, что она работает на Управление?
— Да, — ответил Феррис, глядя на Хани.
— Они могут так думать, поскольку она знакома с этим парнем, Садики. И знакома с тобой.
— Да, — едва слышно, с горечью в голосе повторил Феррис.
— Тогда тебе необходимо быстро найти ее. Прежде, чем они применят какие-нибудь нестандартные методы, чтобы получить от нее информацию.
Фраза о «нестандартных методах» потрясла Ферриса. Он схватил иорданца за руку:
— Пожалуйста, Хани, помогите мне. Я не смогу спасти ее без вашей помощи.
— Это не уловка?
Жестокий вопрос, но с учетом того, что произошло пару месяцев назад, вполне законный. Где-то в глубине души Хани продолжал злиться. Сидя на кровати, Феррис снова уткнулся лицом в ладони, беспомощный и жалкий.
— Прости меня, Роджер. Извини, что я сказал это, — добавил Хани, обняв Ферриса за плечи. — Конечно, я помогу. У нас есть пара глубоко засекреченных источников в «Аль-Каеде», с которыми мы можем быстро связаться. Мы используем их только в чрезвычайных ситуациях, но сейчас ситуация именно такова. Если Алису Мелвилл захватила «Аль-Каеда», они сообщат нам об этом. В этом я уверен. А вот скажут ли они, где она находится, не знаю. Давай-ка я пойду поговорю со своими людьми и возьмусь за дело.
Он потянул Ферриса за руку, чтобы тот поднялся:
— Давай. Встань прямо. Бог испытывает тебя. Он владыка, а ты — раб его. Абд-алла. Раб Божий. Так мы говорим. Ты не сбежишь от своей судьбы. Ты должен сохранять веру. Так что пойдем и поговорим с моими людьми. Мы начинаем прямо сейчас. Будь крепок. Если люди увидят, что ты слаб, они только еще больше испугаются.