-Нет!
Её выкрик почти граничил с нарушением военной субординации. София судорожно вздохнула, когда поняла, что это слово вырвалось у неё против воли. Но слово, уже было сказано. В кабинете повисла ледяная тишина. Напряжение было таким густым, что казалось протяни руку и сможешь почувствовать его кончиками пальцев. Ханжар, стоящий рядом с ней, застыл. Впервые на его памяти кто-то столь резко перебил Штудгарда.
-Нет,- уже спокойнее повторила София.- Я требую, чтобы вы пересмотрели своё решение…
-Вы не вправе что-либо требовать, Вьен.
Из голоса Штудгарда исчез любой намёк на лёгкость и теплоту, которую часто слышали офицеры, когда общались со своим адмиралом. Теперь он был похож на скрежет, с которым отточенный клинок покидает ножны. Казалось даже температура в помещении упала на градус другой.
-Я сделаю вид, что не заметил ваших слов, Вьен, и в этот раз спишу их на вашу чрезмерную усталость от работы. Надеюсь вы меня поняли?
-Но…
-Вы поняли меня?-Ещё раз повторил адмирал, чеканя каждое слово.
-Да. Я поняла,-процедила она сквозь зубы.
Штудгард вновь откинулся на спинку своего кресла и улыбнулся.
-Ну вот и прекрасно. Свободны.
В последний раз бросив взгляд на вернувшегося к работе адмирала, София глубоко вздохнула и развернувшись на каблуках, быстрыми, отрывистыми шагами пошла к двери адмиральского кабинета. Почти у самой двери, она вновь услышала голос Штудгарда.
-Все мы здесь работаем во славу Рейна и вы, должны понимать это лучше, чем кто-либо. Ваш приёмный отец был бы рад узнать, какое рвение вы прилагаете к достижению, нашей победы.
Тело Софии словно свело судорогой. Произнесённые слова заставили её остановится и очень, очень медленно повернутся. Штудгард всё так же продолжал сидеть за столом, смотря на один из голографических экранов своего терминала.
-Откуда…
-Тим Шеффер когда-то был моим очень хорошим другом. Ваша мать ведь так и не взяла его фамилию.
Ханжар удивлённо переводил взгляд с адмирала на Софию, когда вспомнил тот самый вечер, когда он пришёл к ней в каюту с бутылкой фруктового ликёра. Вспомнил её слова. Так вот почему…-подумал он.
-И в конце концов, он предпочёл поражение истиной победе.- Невозмутимо продолжил Штудгард.
-Вы ничего о нём не знаете,-произнесла София.
Её голос дрожал от ярости. От нахлынувших воспоминаний тридцати двух летней давности, её пальцы сжались в кулаки с такой силой, что ногти впились в кожу.
-Вы ничего не знаете о нём,- вновь повторила она.- Он был прекрасным человеком, который заботился о людях, которые его окружали. Отец бы никогда не…
-Он был таким же как я, Вьен. Он был солдатом, и он следовал своему долгу.
Штудгард поднялся со своего кресла и обойдя широкий стол, подошел к Софии. Филип взглянул ей прямо в глаза и на краткий миг, девушка словно провалилась в прошлое.
-Вы знаете, что делало его таким хорошим солдатом София? Он знал, в чём заключается суть истиной победы. Он понимал это, как никто другой. И именно по этой причине, он предпочёл своё поражение победе. Потому что стал слишком мягок. Он не мог сделать то, что необходимо для победы. Скажите мне София. Вы знаете, в чём заключается истирая суть победы?
Девушка смотрела ему прямо в глаза. Штудгард видел, что она едва сдерживает себя. Видел, как ярость кипит в её глазах.
-Победа,- спокойным и тихим тоном произнёс Филип.- Победа не в том, чтобы превозмочь своего врага. Одолеть его на поле битвы. Она в том, чтобы уничтожить его. Окончательно и бесповоротно. Стереть его из памяти живущих, не оставив от его деяний ни единого следа. Сокрушить в пыль все его достижения и вырвать с корнем каждый след его существования. От такого поражения не оправится ни один враг. Ни один противник. В этом, истинная суть победы. Ваш отец знал это. И он был слишком мягок для достижения истиной победы. Лишь единицы в человеческой истории смогли сделать это. Не потому что, у остальных не хватало силы или решимости. А потому что мы понимаем, что после этого, уже ничего не останется внутри нас самих. И поэтому, истинная победа будет раз за разом ускользать от нас. Твой приёмный отец София, знал это, как никто другой. Он прекрасно осознавал, что произойдёт в том случае, если бы он попробовал «победить». И поэтому, он выбрал поражение.
Когда София наконец смогла ответить, её голос звучал хрипло. Эти слова вернули её в тот ужасный день, когда привычная для неё жизнь превратилась в кровавый ад, заполненный запахом дыма и вонью горящих человеческих тел.
-И к чему это привело?-тихим, обвиняющим тоном спросила она
Штудгард улыбнулся и наклонился чуть ближе к ней.
-Я ведь не сказал, что он поступил верно, неправда ли?
Глава 27
30 августа 785 года.
Пассажирский Лайнер «Королева Анна»
Система Солюза Независимых Планет - Каледония
Огромный зал «Королевы Анны» буквально сверкал роскошью. Высокие восьми метровые потолки, подпираемые декоративными резными колоннами. С потолка свисали массивные люстры из настоящего хрусталя. Казалось, что каждый отдельный их кристалл, самостоятельно светился тёплым, мягким светом, освещая огромное, заполненное людьми пространство. Зал находился на левом борту огромного лайнера и одна из его стен представляла из себя одну, почти не прерывающуюся обзорную панель из стеклопласта кристальной прозрачности. Сейчас через неё открывался завораживающий вид на центральное светило Каледонии. Специальные фильтры регулировали яркость таким образом, чтобы яркий свет звезды не повредил глаза тысяче гостей, которые наполняли зал.
Стоя в отдельной ложе, которая возвышалась на основной частью зала, Ольга улыбнулась, почувствовав, как тёплые пальцы мужа коснулись её талии. Леонид обнял супругу и кивком головы указал на обзорную палубу.
-Каждый раз, как вижу такой вид, у меня дыхание перехватывает.
Ольга развернулась в руках супруга. Её руки обхватили его за шею, а на лице играло притворно возмущённое выражение.
-А я то думала, что это из-за меня…
Леонид засмеялся и покачал головой.
-Малышка, тебя для меня не затмит ни одна звезда, ты же знаешь это.
Терехов подхватил пальцем один из светлых локонов супруги и одним движением завёл ей его за ухо. Ольга улыбнулась и ухватившись тонкими пальцам за воротник рубашки мужа, притянула его к себе для поцелуя. Лишь через несколько секунд, она снова смогла вздохнуть.
-Знаю,-произнесла Ольга с улыбкой и развернулась к мужу,- я никогда в этом не сомневалась. Но нам стоит наконец спуститься вниз. Я видела, как минимум дюжину заинтересованных взглядов, которые кое-кто бросал на нашу ложу.
Леонид состроил горестную гримасу.
-Эта поездка выходит более сложной, чем я надеялся.
-Более сложной?- Со смешком возмутилась Ольга.-Кто бы говорил. Между прочим, это мне приходится терпеть все эти светские рауты, пока ты с радостью бросаешься на очередных местных чиновников.
И не дав ему ответить, она игриво ударила его ладонью по груди и продолжила.
-И только посмей мне сказать, что тебе это не нравится! Я же знаю тебя. Вижу, как у тебя глаза каждый раз горят, когда ты обрушивается на этих несчастных.
Леонид несколько секунд смотрел ей в глаза, прежде чем рассмеяться.
-Ты права. Конечно же права. Что поделать, видеть, как от одного моего вида эти трусы начинают трястись от страха за свои жалкие компании, особое удовольствие.
-Ты мог бы быть и помягче, милый,-с лёгким укором снова заметила Ольга.
Она не часто старалась напоминать своему супругу о необходимости иногда проявлять сдержанность. Многие бы раздражались таким постоянным напоминаниям, но Леонид относился к ним по-философски, прекрасно зная о тяжести своего характера.
-Помягче?- Леонид покачал головой и вздохнул.-Это война, милая. Только вместо лазеров и ракет у меня цифры, контракты и ценовой демпинг. Средства разные, но цель одна. Поставить своего противника на колени. Разорить его, если потребуется. Только так можно выжить в нашем бизнесе. Либо ты, либо тебя. По-другому никак. А я, не тот противник, милая, который позволит играть с собой в эти игры и выиграть.