— Знаешь, он очень интересный человек. Мы в одном классе на английском, и он всегда тянет руку, чтобы дать неверный ответ.
Слабая улыбка трогает её губы.
— Он делает это специально.
Одной рукой я открываю ей дверь.
— Почему?
Она прикладывает ладонь ко лбу в попытке спрятаться от солнца.
— Потому что это в списке.
Я останавливаюсь, поднимая бровь.
— В списке?
— Да так, ерунда одна, — отмахивается она. — Мне пора.
Она поспешно уходит, ее тонкие ноги двигаются быстро, оставляя меня во дворе кампуса, а голова втягивается в плечи, как будто она делает это специально, чтобы быть незаметной.
Келли
Моя комната в общежитии расположена в здании Макинтайра, это самое высокое из общежитий здесь. Я достаю свою ключ–карту, чтобы попасть в холл, а после ввожу код, чтобы попасть в комнату. Когда я смотрю из окна вниз – люди кажутся крошечными, а я, словно птица, наблюдаю за ними с высоты своего полета.
Вытаскиваю свой дневник, который прячу под подушкой, и беру ручку. Я начала писать в нем в тринадцать лет, чтобы переносить все свои мысли на бумагу. Вообще я не планировала делать из этого пожизненное хобби, но так я чувствовала себя намного лучше, когда наконец–то могла "говорить" свободно обо всем.
Края обложки оборваны, а некоторые страницы оторваны от спирали. Я сажусь, скрестив ноги, и надавливаю кончиком ручки на чистый лист.
Удивительно, как те вещи, что навсегда поселились в твоей голове, и которые лучше бы было забыть, но за которые ты отчаянно цепляешься, начинают ускользать, слово песок сквозь пальцы.
Я помню все о том дне, словно все те образы выжжены в моем сознании, как клеймо. Но я бы хотела, чтобы их унес ветер.
Кто–то стучится в дверь. Вздыхая, я прячу дневник под подушку, перед тем как открыть дверь. Сет держит в руках два латте со льдом и один протягивает мне.
— Твой голос звучал так, слово тебе срочно нужна доза кофеина. — Он снимает с себя куртку, вешая на спинку стула возле стола, и садится на кровать. — А теперь давай колись.
— Я не понимаю, почему он разговаривает со мной и предлагает куда-нибудь сходить. — Я расхаживаю взад и вперед перед своей кроватью и пью кофе мелкими глотками. Эскизы и постеры группы Райз Эгейнст висят на стене возле кровати моей соседки, заваленной грязной одеждой. — Он правда никогда не разговаривал со мной раньше.
— Кто, Кайден? — Спрашивает Сет, и я киваю. Он заваливается на кровать и просматривает плей–лист на моем ай–поде. — Может ты ему нравишься.
Я останавливаюсь на середине комнаты и мотаю головой, а лед тем временем бултыхается в стаканчике.
— Нет, это не так. У него есть девушка – супер распутная девица, к которой он может прикасаться.
— Наверное, он и тебя бы коснулся, если бы ты позволила ему, — говорит он, и у меня перехватывает дыхание. — Ладно, до этого мы еще не дошли.
Я ставлю кофе на стол и сажусь на кровать, засовывая руки под ноги.
— Не уверена, что когда–нибудь дойду до этого. Кажется, я пришла к выводу, что никогда не буду в состоянии зайти с кем–нибудь так далеко. Может, в конечном итоге, я окажусь одной из тех старушек, что живут с тысячью кошек, которые едят корм прямо из банок.
— Во–первых, извращенка, я бы никогда не позволил такому случиться. А во–вторых, мы должны добавить это в список.
Он садится и тянется за ручкой на тумбочке.
— Даже если это будет в списке, не означает, что это произойдет. — Говорю я, когда он встает и двигается к доске, висящей на двери, где написан наш список.
— Но так оно и будет, Келли. — Он улыбается, щелкая кнопку ручки большим пальцем. — Потому что это волшебный список, полный возможностей.
— Я хочу, чтобы это было так. — Смотрю из окна на людей, заполняющих университетский двор. — Я правда этого хочу.
Ручка скрипит, когда он начинает что–то писать. Возвращаясь назад к нему, я вижу, что он добавил «#52 Решись уже, ради Бога!» в нижнюю часть списка. Он щелкает ручкой, поднимая голову и гордо улыбается своей сообразительности.
— Я иногда сам себе поражаюсь. И планирую добавить это в свой список, когда вернусь к себе в комнату. — Он бросает ручку на комод и садиться на кровать. — Так что это твой шанс, Келли. Потому что я знаю, какая ты сильная и можешь, по крайней мере, попытаться.
— Но что если я решусь и ничего не выйдет? — Спрашиваю я. — Что если я доверюсь кому–то снова, и они вновь заберут частичку меня. Мне не так уж и много осталось до полного опустошения.
— Просто рискни, — продолжает он. — Давай же, Келли, сделай это.