— Надеюсь, вы себя лучше чувствуете, мисс Смитуик.
— Да, спасибо, гораздо лучше, — ответила Джун. — Спасибо, что вы старались помочь мне, Элвин, — непринужденным тоном продолжала она. — Право же, все это пустяки, — И Джун улыбнулась.
Ее улыбка показалась Элвину такой очаровательной, что все вокруг поплыло перед его глазами, словно он хватил добрую порцию хмельного.
На следующий день он несколько раз смело подходил к столу Джун, хотя и говорил мистеру Фаусетту, что он завален работой. Почти касаясь щекой ее щеки, он наклонялся над ней, чтобы дать какой-то важный совет.
Через несколько дней он преподнес ей плитку шоколада.
— Какой вы милый, Элвин, — сказала она, и на губах ее затрепетала легкая улыбка.
Он густо покраснел и бросился к своему столу. Он сел, но вместо того, чтобы раскрыть очередной гроссбух, стал думать о будущей своей жизни. Ему непреодолимо хотелось сделать Джун предложение. Но он недаром прослужил все эти годы на государственной службе; ему была чужда беспечность, свойственная рабочему люду. Пока он не продвинется по службе, жениться ему нельзя.
Он решил поговорить со своим старым другом, мистером Фаусеттом. Он встал из-за стола и направился к стеклянному кабинету. Краешком глаза он увидел озорную улыбку на лице Джун. Он нервно заморгал, и шаги его стали неуверенными. Решимости его как не бывало, его доводы в необходимости повышения по службе казались совсем неубедительными. И в конце концов, мистер Фаусетт дал ему возможность повышения, переведя его за стойку, а он с этой работой не справился. И к тому же с чего он взял, что Джун хочет выйти за него замуж?
И все же он вошел в стеклянный кабинет и изложил свою просьбу.
— Я уверен, — сказал Элвин, — что неплохо справился бы с работой в отделе корреспонденции.
Мистер Фаусетт сочувственно выслушал его, но все же не удержался и напомнил Элвину, что он не справился с работой у стойки.
— Я потому говорю об этом, — сказал он, — что это может обернуться не в твою пользу. Ты же знаешь, как трудно уговорить наше начальство.
— Знаю, — безнадежно вздохнул Элвин. — Но мне так нужно повышение. Прибавка к жалованью. По личным причинам… — добавил он и беспомощно развел руками.
Он не смог продолжать и отвел глаза, чтобы не видеть сочувственного взгляда мистера Фаусетта.
— Я сделаю все, что смогу, — сказал мистер Фаусетт. — Я сегодня с ним поговорю.
На следующий день мистер Фаусетт остановился возле сидевшего за столом Элвина и что-то шепнул ему на ухо. Элвин встал и пошел вслед за мистером Фаусеттом к двери. Они спустились на первый этаж и подошли к кабинету начальника департамента.
Начальник, пожилой человек с копной серебристо-седых волос, смерил Элвина взглядом, повернулся на своем вращающемся стуле, поглядел вверх, на высокий потолок, и отпустил несколько добродушных шуточек насчет отдела мистера Фаусетта. И наконец его выцветшие глаза остановились на Элвине.
— Я с радостью поддержал бы ваше повышение по службе, Ньюберри, и перевел в отдел корреспонденции, — сказал он. — Но при нынешнем положении дел я далеко не уверен, что мы можем лишить отдел мистера Фаусетта человека с вашим опытом. — Он взглянул на заведующего отделом. — Послушайтесь моего совета, Ньюберри, и подайте ваше заявление через несколько месяцев. Поймите, что я должен думать об отделе в целом.
Элвин сидел очень прямо, не сводя глаз с начальника.
— Все зависит от того, переведут ли меня в отдел корреспонденции сейчас.
Начальник откашлялся. Неожиданно изменившимся голосом, в котором появились жесткие нотки, он сказал, что сообщит свое решение в конце недели.
Вернувшись, Элвин принялся за работу с удвоенной энергией, ни одна секунда его рабочего времени не проходила зря — он беспрерывно заносил в гроссбухи поступившие суммы, писал докладные записки о неправильных платежах и подшивал бумаги в папки. Но его точила тревога. Он ждал решения начальника. И время от времени его начинали терзать сомнения в том, что Джун к нему неравнодушна. Надо было пригласить ее куда-нибудь вечерком и сделать предложение, корил он себя. Тогда бы все стало ясно. А теперь он то и дело устремлял на нее пристальные взгляды, надеясь прочесть на ее лице, что она всецело принадлежит ему. Но ничего такого на ее лице он не увидел.
Джун Смитуик лениво развалилась на своем стуле с подушечкой на сиденье и шепотом переговаривалась со своими соседками, которые обращались к ней, как к первой даме королевского двора. В сумрачно-свинцовой атмосфере конторы прозвенел приглушенный взрыв смеха. Джун помахала рукой Элвину, и он быстро опустил глаза на свой стол.