— Разумеется. Прекрасная мысль.
Маргрет бежит к соседке и вскоре возвращается с улыбкой на губах.
— Наша Трине, до чего она все-таки славная.
Маргрет увлекает Эрлинга в постель, и они просыпаются, только когда приходят домой дети.
В стеклянных башнях гудят солнечные колокола. Лифт возносится на сорок первый этаж. Маргрет смеется, Эрлинг легонько ее целует. Да, ей тоже есть чему радоваться — я спас ее от прозябания. Голова жены вице-директора чуть заметно подрагивает, в фиолетовых волосах — голубые искусственные цветы.
— Откровенно говоря, — говорит жена вице-директора, — разве существуют другие формы счастья, кроме полного забвения или крошечных успокаивающих пилюль?..
В другом конце комнаты Маргрет беседует с вице-директором. Она великолепна, моя Маргрет.
С высоты пятьдесят третьего этажа здания Американской радиокорпорации Манхеттен напоминает корабль. И мы поселимся так же высоко, когда разбогатеем. Бьющий в окна свет размывает очертания гигантских небоскребов, делая их невесомыми. Маленькая компания пригубливает напитки, под глухие удары контрабаса души собравшихся соединяются в одно целое. Внизу переливается огнями город, и лишь один квадрат остается темным — Центральный парк.
Прямо посередине стены — таракан. Маргрет замахивается туфлей. Шлеп! Вот тебе, дружок, секунду назад ты был еще жив, а сейчас уже мертв; такова жизнь… Да, надо признаться, это большое подспорье, что нянька берет детей гулять в парк…
Эрлинг врывается в комнату, высоко подняв руку с конвертом.
— Гляди, вот тебе дом. В субботу едем смотреть. Ну, что скажешь?
Белый дом на фотографии гораздо больше, чем у этого дурака Адельборга.
— А у нас хватит денег?
— Угу.
— А мне всегда казалось, что ты предпочитаешь жить в городе, в центре событий.
— Э, это я просто так говорил. Тогда ведь и не могло быть по-другому, верно?
— Мой большой сильный муж.
В субботу за ними на машине заезжает маклер по продаже недвижимости. Маргрет испытывает гордость за Эрлинга, видя, с каким почтением относится к нему маклер.
— Вы и ваша жена влюбитесь в этот дом с первого взгляда, обещаю вам. А район, вы будете без ума от места. Там живет несколько еврейских семейств, но все чрезвычайно респектабельные люди — состоятельный деловой народ, как вы сами. В окрестностях есть, правда, совсем небольшой негритянский квартал, кстати, весьма живописный, но там, где поселитесь вы, живут только белые. Вы будете в восторге.
Маргрет в восторге, как только входит в дом. Три просторные комнаты. Она отсылает мужчин на второй этаж, а сама бродит по пустым помещениям. Здесь и детям будет гораздо лучше, а у дороги я высажу кусты. Впервые Маргрет радуется тому, что они уехали из Дании. Она вспоминает пьяные обещания Эрлинга, когда он рассказывал ей о прибавке. Он изменился? Изменился, конечно. И все равно хорошо, что мы сюда приехали, дома он чуть было совсем не свихнулся.
Они подписывают контракт.
— Дороговато, зато какой дом, а скоро я получу еще одну прибавку.
— Ну, ну, дорогой, не слишком-то зарывайся.
— Марги! Here’s a check for you. Send the kids[31]в парк и пойди купи себе какую-нибудь обнову.
— Ты с ума сошел?
— Not at all[32]. Просто мы будем жить like real americans now[33]. Вступим в гольф-клуб. Он только для избранных, you know[34], евреям туда доступ закрыт.
— Так. А неграм?
— Глупый вопрос.
Маргрет завороженно смотрит на женщину в зеркале. Продавщица осторожно застегивает молнию. Черное облегающее платье впереди закрыто до горла, а спина полностью обнажена.
— А как же быть с бюстгалтером?
— Он вам не нужен.
— О, спасибо. Но четыреста тридцать долларов…
— Качество, мисс, фирма…
Она берет такси — господи, я и так уже истратила кучу денег. Машина сворачивает на тенистую дорогу, ведущую к Центральному парку. Запах пыльной травы. Интересно, Трине уже дома? У Маргрет не хватает терпенья ждать лифта, и она взбегает на третий этаж, возится с ключом.
— Эгей, — кричит она и распахивает дверь. Посреди комнаты стоит Бетти.
— Случилось несчастье, — говорит она.
Сменяли друг друга времена года, но Маргрет этого не замечала: летом было чересчур жарко, зимой — чересчур холодно. Она сидела дома, где кондиционер и камин поддерживали постоянную температуру, Кьелль ходил в дорогую частную школу — «не потому, что мы имеем что-то против коммунальных школ, отнюдь не потому, что там много цветных, а просто, чтобы мальчик получил хорошее образование, хорошее образование необходимо, если хочешь чего-то достигнуть…» Летние каникулы их сын проводил в лагере в горах, как и все его товарищи в их квартале. Эрлинг, возвращаясь с работы, играл в гольф с парой-тройкой своих друзей. А Маргрет обычно ложилась отдыхать.