— И впрямь, какого черта нас не предупредили? — сказал Торсен.
— Вероятно, произошла какая-то ошибка, иначе они, разумеется, предупредили бы. Наверное, где-то замыкание.
Захлопали окна и двери; на лестнице появились женщины в папильотках.
По улице проехала машина с громкоговорителем. Всем предлагалось включить радио и прослушать важное сообщение.
— Включите радио.
Значит, не ошибка.
И не учения.
Мгновенно протрезвев, свадебная компания напряженно вслушивалась в звуки приемника.
— Если это серьезно, то все наше веселье пошло прахом, — послышался упавший голос Торсена.
Гурли плакала, бессильно уронив руки. Поуль обнял ее за плечи. Остальные жались друг к другу. Все поднялись со своих мест. Торсен стоял один чуть поодаль от общей группы.
Диктор объявил, что через некоторое время сообщение повторят.
За окном на улице чувствовалось беспокойство, какое-то удивительно тихое и вместе с тем суетливое. Плакал разбуженный ребенок. Машина с громкоговорителем снова проехала по улице, было повторено то, что только что передало радио. Когда она скрылась за углом, донесся чей-то короткий истерический смех, и все вздрогнули.
— Ха-ха-ха! Что вы мечетесь? Куда вы успеете добежать за шесть минут? Ха-ха-ха!
Смех резко оборвался — наверное, человек зашел в подъезд.
— Мне страшно, — всхлипнула Гурли. Беспокойство, охватившее улицу, нарастало и становилось все более гнетущим. Где-то звякнуло стекло.
— Предупредили… — пробормотал Херлуф.
В сознании Поуля с неотвратимой и пугающей ясностью крутилось то же слово.
Предупредили.
Ева вздрогнула всем телом, неожиданно согнулась и застонала. Послышался характерный булькающий звук. Ее мать в ужасе обвела взглядом всех присутствующих. Они с Херлуфом бросились к роженице и осторожно повели ее в спальню. Мать Гурли поспешила за ними.
— Не может быть… — Гурли беспомощно оглянулась по сторонам. Никто не решался встретиться с ней взглядом. — Надо же что-то сделать…
Что они могли сделать? Теперь.
— Не может быть, — повторила она. — Именно сейчас, когда все только начинается…
Снова показалась машина с громкоговорителем.
Грете Повльсен
(р. 1915)
БУТЫЛКА, ЧТО ДОСТАЛАСЬ МНЕ ОТ ТЕБЯ
© Gyldendal Publishers, 1983.
Перевод П. Мамонова
Она ехала в автобусе, возвращаясь домой из больницы. Слезы капали из глаз, катились по щекам и крыльям носа, оставляя солоноватый привкус во рту. Прижавшись виском к стеклу, она смотрела на капли дождя, которые странными толчками скользили вниз. Сейчас он там один-одинешенек в палате, в этом их закрытом отделении. Они завладели им, люди в белом, с профессиональной ловкостью взбивали ему подушку, переворачивали в кровати, кормили. Теперь ответственность свалилась с нее. Что ни говори, а все-таки облегчение.
Как странно вернуться домой в пустую квартиру. Говорить в пустоту, не получая ответа. И никто-то тебе уже не возразит. Собравшись с духом, она вошла в его комнату. И сразу ощутила его незримое присутствие. Запах спиртного, табака, запах дегтя от того снадобья, которым он натирал себе поясницу — лошадиное зелье, как он выражался. Она посмотрела на пол — всюду пятна. Иссиня-черные от чернил и туши, бурые от вина и чая. Она стояла, опустив руки, хотя уборки здесь было полно. Музыка, эта его музыка, которую он без конца заводил, все еще звучала в комнате. Она повернулась и вышла, прихватив с собой несколько пустых бутылок, плотно прикрыв за собой дверь.
На следующий день она снова пришла в больницу, незадолго перед обедом. Она сидела у больничной койки в растерянности, не зная, что бы ей такое придумать. Они напичкали его успокоительными, и он даже толком не мог отвечать на ее вопросы. Просто лежал и смотрел в потолок. Она где-то читала, что так вот бывает перед смертью. Она взглянула на носик поильника, на пластмассовый стаканчик, и ей сделалось жутко: уж не дали ли они ему что-нибудь такое? Она приподнялась со стула, надеясь, что он не заметит, как она уйдет, но он чуть повернул голову и перевел взгляд с потолка на дверь, вяло шевельнул пальцами. Пусть уходит.
И вот она снова дома. Хоть бы дети пришли или хоть бы зазвонил телефон, на худой конец — хоть бы мойщик окон явился. Запасной, так сказать, вариант. Но дети старались держаться ото всего от этого подальше, оно и понятно: обстановка перед тем, как его увезли в больницу, была малоприятная. А она стала для них как бы частью того кошмара, о котором они предпочли бы вовсе забыть.