— Я не намерен потворствовать такому святотатству, племянничек, — не согласился он со мной. — Подай-ка мне трость и возьми мой ящик с деньгами. Да гляди, не сбеги с ним. У меня в кармане заряженный пистолет. Мне не хотелось бы видеть, как ты помрешь, так и не познав силы денег.
— Это вы верно говорите, дядюшка Сатор, — сказал я, решив не спорить с ним.
— Ну, тогда не мешкай! — прикрикнул он на меня.
Я отвязал его сейф от кровати и взвалил себе на спину. Он оказался довольно тяжелым, примерно как те двадцать жирных кур, которых я однажды обнаружил у отца под домом; вскоре он, не дожидаясь, пока они подохнут и станут негодны для продажи, загнал их на рынке за полцены. Мне приятна была эта ноша — наполненный деньгами дядюшкин сейф, хотя под его тяжестью и пришлось согнуться в три погибели. Я понял, что деньги тоже имеют надо мной власть.
— А теперь давай отправимся к вам домой, — проговорил он, погоняя меня своей тростью.
— Я готов.
По дороге дядюшка Сатор несколько раз останавливался передохнуть, но тем не менее, когда мы подошли к нашему дому, сердца у нас бились так, что казалось, вот-вот выскочат из груди. Едва мать увидела меня с этим ящиком на спине, она кинулась в кухню приготовить что-нибудь поесть. Надо сказать, она не часто поступает таким образом, даже когда я прикидываюсь больным. Даже по случаю недолгих визитов одного из моих щедрых дядьев — дядюшки Соёка, например, который таскает у людей из карманов все, что попадется, и время от времени приносит нам изрядную долю своей добычи. Даже когда отец страдает с перепоя и нуждается в чем-нибудь эдаком, вкусненьком, чтобы вновь вернуть к жизни отравленный организм. Но сегодня она казалась воплощением внимательности и заботы.
Итак, дядюшка Сатор поселился в нашем доме, и отец открыл музыкальную школу для детей. Я частенько останавливался возле школьного здания послушать, как там учатся играть на различных музыкальных инструментах. Да-а, дядюшка Сатор порой бывает просто замечательным старичком… Несколько дней спустя, однако, он призвал к себе отца и настоятельно порекомендовал тому требовать с родителей, чьи дети обучались в школе, плату в виде жирненьких курочек и поросят-сосунков. Услужливые родители с готовностью откликнулись на требование отца и носили нам птицу и поросят до тех пор, пока всех их не перерезали на нашей кухне и не продали на местном рынке. Вырученные деньги пошли, разумеется, дядюшке Сатору, потому что отца интересовал только его желудок. Он всегда полагал, что забитый поросенок весомее и важнее, нежели деньги в кармане. Мозги же дюдюшки Сатора все время вертелись лишь в одном направлении — вокруг блестящих серебряных песо. Это была единственная сфера деятельности, которая его занимала.
То были славные дни для нашей семьи. И хотя тогда нам тоже недоставало риса и зерна к сочному мясу, это почти не омрачало бесконечного праздника тех дней. Подумать только, при помощи магической силы дядюшкиных денег, вложенных отцом в музыкальную школу, мы все остались живы и здоровы в то ужасное лето страшной засухи.
Однажды поутру, когда лучи восходящего солнца едва позолотили хлеба на полях, дядюшка Сатор разбудил меня, ткнув концом своей знаменитой трости.
— Эй, племянничек, — промолвил он тихим голосом, — вставай-ка да подойди к окну.
Я вскочил на ноги и вытянулся перед ним.
— Что это там так красиво блестит на солнце? — спросил он.
— Это спелое зерно, дядюшка Сатор, — объяснил я ему. — Скоро крестьяне будут его убирать. У них будет обильный урожай.
— До чего же прекрасное зрелище открылось моим глазам! — воскликнул он и тут же зашептал, наклонившись ко мне: — Племянничек, сбегай-ка к своему дяде-картежнику. Скажи ему, что я мог бы дать некоторую сумму денег на устройство тут, в округе, небольшого игорного дома. Сейчас самое время приглядеться к плодородным землям, на которых так буйно колосятся эти золотые хлеба.
— Вы, как всегда, дело говорите, дядюшка, — поддержал я его.
— А ты что, сомневался в уме, в мудрости твоего богатого дяди, малец? — с наигранным возмущением спросил он.
— Я никогда не сомневался в том, что вы предлагаете, дядюшка Сатор, — поспешил я заверить его.