Хотелось бы обратить внимание еще на одну проблему, поднятую А. Саморой Висенте. Участники банкета много рассуждают о гражданской войне, о том, стоит ли помнить о ней, или тот период навсегда предать забвению. Тема эта для Испании не новая, и в том пли другом виде она фигурирует не только в литературных произведениях. Собственно говоря, она возникла чуть ли не на второй день после окончания гражданской войны, когда франкисты, не жалея сил, призывали забыть три трагических года. Об этом же думали и те, кто возводил в Долине павших под Мадридом храм — усыпальницу, где якобы захороневы солдаты фашистской фаланги и бойцы республиканской армии, как бы равно без- ьинные и одинаково несчастные. Слово «якобы» — не оговорка. Находясь в Испании, я потратил немало усилий, чтобы найти доказательства, что в Долине павших действительно похоронены представители обеих стороп, воевавшие в 1936–1939 годах по разные стороны баррикады, но так и не получил четкого ответа на волновавший меня вопрос. Зато ни для кого не секрет, что в базилике усыпальницы на всеобщее обозрение выставлены две могилы, где захоронены Хосе Антонио Примо де Ривера, один из основателей фаланги — партии испанских фашистов, и Франсиско Франко. И не случайно этот мемориал, воздвигнутый еще при жизни диктатора, воспринимается не как призыв к единству нации, а как монумент, возвеличивающий Франко. В день смерти каудильо — 20 ноября — ежегодно в Долине павших собираются его приверженцы и у могилы Франко клянутся ему в своей верности. И думается, Алонсо Самора Висенте абсолютно прав, когда предупреждает о том, что ни в коем случае нельзя забывать о преступлениях, совершенных испанским фашизмом перед народом, и неправомерно ставить знак равенства между теми, кто боролся за свободную Испанию, отдал жизнь за то, чтобы были созданы условия для демократических преобразований, и теми, кто стремился поработить испанский народ, отбросить развитие страны на несколько десятилетий назад.
Повесть Луиса Альфредо Бехара «Это мы называли Берлином», как и первые два произведения сборника, тесно связана с трагедией, которую принес стране франкизм. Произведение молодого писателя сразу же привлекло внимание испанской литературной общественности. Так, повесть «Это мы называли Берлином» стала лауреатом почетной литературной премии «Сесамо». Решение жюри оказалось примечательным в двух отношениях. Во — первых, оно было принято единогласно. Кроме того, премия «Сесамо», как правило, присуждалась новеллистам, и повесть «Это мы называли Берлином» как бы нарушила сложившуюся традицию.
В центре повествования — рассказ о судьбе одной испанской семьи (произведение JI. Альфредо Бехара построено в форме семейной хроники), оказавшейся в водовороте событий 1936–1939 годов. Но семья эта символизирует всю Испанию тех лет, когда отцы и дети, братья и сестры оказались по разные стороны баррикады, четко и однозначно разделившей страну — одни из них защищали законное правительство и Республику, другие же воевали на стороне Франко и поддерживали мятежников.
Года три назад мне довелось побывать на выставке, устроенной в одном из парков испанской столицы. Она была посвящена гражданской войне. Причем ее организаторы хотели придать выставке объективный характер. Выставочный зал был разделен на две примерно равные части. В одной половине разместились экспонаты, призванные показать период 1936–1939 годов глазами республиканцев. Здесь были выставлены предметы домашнего обихода того времени, вооружение республиканской армии, книги, газеты, плакаты, листовки, многочисленные фотографии. В специальном павильоне демонстрировались кино- и диафильмы. Вторая половина соответственно представляла «национальные войска», тс есть франкистов и оккупированные ими районы. Выставка функционировала около четырех месяцев — своеобразный рекорд в условиях Испании, но ни на один день не стихал к ней интерес. Я никогда не забуду эпизод, свидетелем которого оказался совершенно случайно. Один из посетителей, увидев себя на фотографии, невольно вскрикнул, чем привлек к себе внимание окружающих. Когда я подошел к стенду, то услышал, как он взволнованно объяснял своему товарищу содержание фотографии: он идет под конвоем франкистов, а один из конвоиров — его родной брат.
То же самое мы видим и в повести Луиса Альфредо Бехара. С одной стороны — Альфонсо, оголтелый фалангист, для которого даже Франко кажется либералом, а с другой — его брат, убежденный республиканец — демократ, член Испанской социалистической рабочей партии, за свои идеалы казненный франкистами.