Ю й Д а х а й. Какого черта еще родная?..
Внезапный порыв ветра, слышен грохот.
Ч ж э н И н ъ и н (кричит). Дверь!.. Дверь сорвало с петель!
Ю й Д а х а й. Сорвало, и ладно, так проще, открывать не надо.
Б а й С ю э. Эй! Быстренько вставайте, приделайте!
Л и Ц з я н ш а н ь. Эй! Дядя Лэй Фэн, спасай несчастную грамотную молодежь!
Ц з я н И (к Юэ Яну). Приладь, иначе вечером будет холодно.
Л и Ц з я н ш а н ь. Это тебе, Возчик, не то, что было у твоего отца в проклятом старом обществе.
Ю э Я н. Ветер! Снег! Испытания! Нападайте, налетайте, вы, ничтожные, на меня!
Л и Ц з я н ш а н ь (поет). Нужно быть похожим на…
Юэ Ян и Ю й Д а х а й (подхватывают). …зеленую сосну на вершине горы Тайшань…[71]
Б а й С ю э. В комнату уже снега нанесло! Ну и лодыри вы!
П а н Ю н ь (девушкам). А если они и в самом деле не приладят дверь, что делать будем?
Б а й С ю э. Кормить их не будем.
П а н Ю н ь. Правильно!
Ч ж э н И н ъ и н. Верно! Не будем!
Ю й Д а х а й. Не будете готовить, будем пить северо-западный ветер.
Парни запевают, показывая, что им на все плевать.
Б а й С ю э (обозлившись). Идиоты! Свора идиотов! В одном месте, где поселили грамотную молодежь, из-за того, что дверь у них не запиралась, были опозорены девчонки! Не знаешь, что ли?
Парни замолкают. Первым быстро поднимается Юэ Ян, остальные, следуя за ним, идут чинить дверь. Бай Сюэ смеется, девушки принимаются готовить еду.
Обедать. Кипяточек, кукурузные пампушки, по две каждому.
Ч ж э н И н ъ и н (к Ли Цзяншаню). Куда пошел? Обедать!
Л и Ц з я н ш а н ь. Я помою руки.
Ц з я н И. Видали, молодой господин, выпендривается!
Л и Ц з я н ш а н ь (мо́я руки). Эй, а куда подевалась моя одежда?
Ч ж э н И н ъ и н. Не ори! Ешь! (Всовывает ему в руки пампушку.)
Л и Ц з я н ш а н ь (тихо). Эй, не стирай, там мои… трусы.
Ч ж э н И н ъ и н. Ну и что! Подумаешь, аристократ какой!
Все молча обедают.
Ц з я н И. Получайте! Ведомость по трудодням.
Ю й Д а х а й. Твою мать! Снова пять единиц начислили!
Ц з я н И. Пять единиц разве плохо? Когда учитель ставит пятерку, небось скачешь от радости.
Ю й Д а х а й. Целый день работали — и только семь фэней! Ребятки, семь фэней!
Л и Ц з я н ш а н ь. А ты думал, ты сколько стоишь? Кто тебя заставлял ехать сюда вместе с нами на перевоспитание?
Ц з я н И. В самом деле, Большеголовый, говорят, твой отец избран в бюро ревкома города?
Ю й Д а х а й (плюется). Тьфу! Полный рот песка!
Ю э Я н. Возчик, на каком основании мне за работу начисляют всего пять единиц? Так не пойдет!
Ц з я н И. Я спрашивал об этом. Мне в бригаде ответили, что грамотной молодежи записывают полтрудодня. Так положено.
Л и Ц з я н ш а н ь. Слыхали? Положили — наложили!..
Ю э Я н (раздраженно). Спать! Спать!
Парни и девушки расходятся по своим помещениям, укладываются.
Ю й Д а х а й. Ели мы только что или нет? Почему-то я как лягу, так жрать охота?
Ю э Я н. Поменьше болтай!
Л и Ц з я н ш а н ь. Большеголовый, ты в самом деле голодный?
Ц з я н И. Вроде бы даже в те три тяжелых голодных года и то есть хотелось меньше.
Ю й Д а х а й. Если не дать всем по очереди поголодать, как же люди смогут никогда не забывать о классовой борьбе?
Л и Ц з я н ш а н ь. Во дает!
Ю э Я н. Чушь мелешь!
Л и Ц з я н ш а н ь (к Цзян И). Эй, дай-ка я тебе подскажу способ, чтобы не думать о голоде. Смотрел фильм времен корейской войны «Хребет Шанганьлин»? Нет воды, думай изо всех сил о кисленькой дикой сливе. Внушай себе: как я наелся! Ну просто лопну сейчас…
Ц з я н И. Не получается. Чем больше думаю, тем больше есть хочется.
Л и Ц з я н ш а н ь. Большеголовый, твой папа, когда доклады делает, небось так же всех дурит?
Ю й Д а х а й (зло). Катись-ка ты знаешь куда!
Ю э Я н (вскипев). Будете еще всякую ерунду болтать, придется мне применить силу!
Парни умолкают. Тишина. В женской половине слышны всхлипывания. Читающая при электрическом фонарике Пан Юнь толкает Бай Сюэ.
Б а й С ю э (подсаживается к Чжэн Инъин). Что случилось? Что с тобой?