Событием не только театральной, но и общественной жизни стала и «Се Яохуань». Ее сюжет восходит к традиционной пьесе «Женщина-ревизор» в жанре «ваньваньцян» (танцевального спектакля с оркестровым аккомпанементом, где ритм задается ударами в бронзовую чашку), написанной в духе тенденциозной исторической драмы с идеальным героем и счастливым концом, проникнутой дидактическим пафосом конфуцианской литературы. Тянь Хань на литературном вторичном материале создает новое произведение, стремясь ответить не только на актуальные политические, но и на общечеловеческие, вечные вопросы. Главное же для автора — донести свой положительный идеал бестрепетного, бескомпромиссного служения народу, веру в народ — краеугольный камень мировоззрения самого Тянь Ханя. Он усиливает трагизм и масштабность образа Се Яохуань, выведя на авансцену истории простую девушку из народа, дочь сельского учителя, возвысившуюся при дворе благодаря уму и высоким моральным качествам. События, рассказанные в пьесе: бунт на озере Тайху, поездка танской императрицы У Цзэтянь (У Хоу) в Цзяннань — на юг страны, не зафиксированы в исторических хрониках, а сам факт назначения женщины в Цензорат и наделения ее чрезвычайными полномочиями — ядро фабулы — вряд ли мог иметь место в действительности и связан, скорей, с легендой о намерении У Хоу заменить мужское правление женским. И все-таки Тянь Хань не пишет беллетризованную историю. Совместив исторические факты двух соседних правлений, он точно передает дух и реалии танской эпохи, воссоздает биографии реальных исторических лиц: У Цзэтянь (684—704), Лянского князя У Саньсы, начальника дворцового Цензората Лай Цзюньчэна и других. Продолжая линию, начатую в 1943 году в Гуйлине, где он написал семиактную пьесу «У Цзэтянь» для Пекинской музыкальной драмы, писатель пытается вылепить многоплановый портрет танской правительницы, отойдя от ритуализированного стереотипа отрицательного героя.
Драма «Се Яохуань» изображает одно динамично развивающееся и завершающееся событие — инспекционную поездку переодетой в мужское платье Се Яохуань на юг страны с целью усмирения крестьян и наказания сановников, поглощающих крестьянские наделы, гибель верной Се в результате придворных козней и наконец приезд императрицы, которая вершит справедливый суд над злодеями. Композиционно замкнутое событие соотнесено, однако, с широким спектром проблем, важнейшая из которых — взаимоотношение правителя и народа. Отношение к народу, к крестьянским волнениям становится определяющим критерием, по которому в первой же, самой пространной из тринадцати сцен-эпизодов автор резко очерчивает характеры действующих лиц, разделив их на два непримиримых лагеря. В одном — честные, неподкупные чиновники, чья аскеза — служение народу, стремящиеся, подобно Се Яохуань, «милостью всех одарить, мир ниспослать на простолюдинов… голодным дать пропитание, землю — тем, кто пашет». В другом — придворная камарилья и феодальная знать, которая готовит карательный поход против взбунтовавшихся обезземеленных крестьян. В этой ситуации только втянутость, вовлеченность У Цзэтянь в конфликт, мера ее участия в нем может определить исход борьбы, сделать противостояние сил соразмерным и по-настоящему драматичным. Без этого поединок Се Яохуань с всесильными сановниками был бы негодной попыткой «разбить яйцами камень». Наделяя У Цзэтянь мудрым пониманием того, что высказал ее великий предшественник Тай-цзун: «Вода может удержать лодку, но может и перевернуть ее», Тянь Хань далек от идеализации У Хоу. Он пишет свою пьесу как корректив к действительности, в духе конфуцианского назидания живущим правителям, напоминая им об их долге перед народом и о могуществе народа. Прямым упреком непоследовательности У Цзэтянь, которая окружила себя предателями и лихоимцами, звучат слова-увещевания Юань Синцзяня, такого же, как Се Яохуань, непреклонного рыцаря правды и народного заступника. Юань, скорбя о замученной возлюбленной, хочет, чтобы «в эпоху, когда жестокие ливни и беспощадный ветер проносятся над Поднебесной», «государь открыл глаза, напряг слух и впредь брал на службу только верных и добрых, дабы простой народ познал радость труда на земле». «Если же, — предупреждает он, — государь вновь приблизит изменников и богачей… это принесет Поднебесной много бед». Трагическая развязка, несвойственная жанру исторической драмы, смягчена последними сценами. Конфликт разрешается в суде «при свете ясного зерцала», символа неподкупного судьи, где торжествует справедливое возмездие. Возникающий в финале мотив сна-метафоры быстротечности человеческой жизни — выводит зрителя из круга земных дел, возвращая к традиционному мироощущению сопричастности человека высшей беспредельности мира.