М а р и а н н а. А если все-таки я, Марианна, вправе это сделать? Что тогда?
С ю з а н н а. Ты? Только посмей!
М а р и а н н а. И посмею. Когда я вышла замуж, ты дала мне в приданое несколько драгоценностей и дом в городе.
С ю з а н н а. Драгоценности проиграл в карты господин Рене Вардари, а его поместье и твой дом были национализированы. Я не государство. Я тебе давала, а не отнимала.
М а р и а н н а. Прекрасно. А виноградник, отцовский виноградник ты оставила для Драгоша?
С ю з а н н а. Я отдала виноградник своему сыну Драгошу, который гораздо больше вас нуждается в тишине и покое, потому что он ученый. Я разделила состояние по справедливости и не могла предвидеть, что когда-то одна часть имущества будет конфискована, а другая нет. Но даже знай я это, все равно оставила бы виноградник Драгошу, потому что ему он нужен.
М а р и а н н а. Потому что Драгоша ты любишь больше, чем меня, потому что он всегда был твоим любимцем.
Р е н е (многозначительно). На то есть основания.
С ю з а н н а (невозмутимо). Верно, на то есть свои основания. Он относится ко мне с уважением, любит меня, и в нынешние времена, когда многие ничтожные людишки катятся по наклонной плоскости, он своими трудами преумножает славу семьи Маня-Войнешть.
Р е н е (многозначительно). Видно, потому, что он настоящий Маня-Войнешть.
С ю з а н н а (насторожившись). Потому что он настоящий ученый!
М а р и а н н а. А я, мама, должна тебе сказать, что виноградник по праву принадлежит мне.
С ю з а н н а (настороженно, но с издевкой). Тебе приснился вещий сон, как Штефану Великому{15}?
М а р и а н н а. Не шути. Я говорю совершенно серьезно: когда мне было два года, ты оставила меня здесь с Марандой и уехала с отцом в Париж.
С ю з а н н а. Да, твой отец хотел прослушать какой-то курс лекций по специальности.
М а р и а н н а. Знаю. Но вы там были не одни.
Р е н е (ухмыляясь). С добрыми друзьями.
М а р и а н н а. С дядей Алеку и тетей Дуки.
С ю з а н н а (твердо). Да, с нашими добрыми друзьями, приехавшими туда за нами следом.
М а р и а н н а. Ты родила там Драгоша, вы с папой и с ребенком вернулись сюда, а друзья еще на какое-то время задержались в Париже.
С ю з а н н а. Я осмелилась оставить тебя одну, когда тебе было два года, и родить ребенка, не спросив твоего разрешения.
М а р и а н н а. Не спросив разрешения моего отца. Ты родила ребенка от Алеку Бэляну!
С ю з а н н а. Что ты сказала? Что ты посмела сказать? В каких выгребных ямах, на каких помойках ты откопала эту грязную, гнусную сплетню? Как ты могла повторить ее своей матери?
Р е н е. Иной раз думаешь — никто никогда не узнает, ан нет, шила в мешке не утаишь.
М а р и а н н а. Потому ты и любишь Драгоша больше, чем меня, защищаешь его и унижаешь меня, потому и относишься к нам совершенно по-разному.
Р е н е. Плод грешной любви!
С ю з а н н а. А ты, безмозглый дармоед и картежник, ты как смеешь вмешиваться? Где ты набрался наглости подняться против меня и возвести такое обвинение? Только подумать, против меня! Подлец, лодырь, выскочка! Вон! Убирайся из моего дома!
В дверях веранды появляются Д р а г о ш и Л а у р а.
Т е ж е, Д р а г о ш, Л а у р а.
М а р и а н н а. Мой муж имеет такое же право, как и я, находиться в этом доме. В доме, принадлежавшем моему отцу, а не тебе и не сыну Алеку Бэляну.
Драгош, потрясенный, делает несколько шагов.
С ю з а н н а. Вон!
М а р и а н н а. Пусть убираются восвояси самозванцы, внебрачные отпрыски и их родовитые жены, (Замечает Драгоша и Лауру.) Вот кого надо гнать!
Д р а г о ш. Марианна, что это значит? Марианна, ты сошла с ума!
М а р и а н н а. Я говорю чистую правду. Мама любила Алеку Бэляну, ты сын этого человека, а не моего отца.
Д р а г о ш. Это невероятно, это ужасно, что ты так говоришь!
Р е н е. Может, им нужны доказательства? Марианна, покажи.
Входит А л е к у.
Т е ж е и А л е к у.
М а р и а н н а (лихорадочно роется в сумочке). Кто писал эти письма? Ты или нет?
А л е к у (побледнев). Откуда они у тебя?
С ю з а н н а (сквозь зубы). Болван! Где ты их держал?