Слова молитвы, которые священник возносил к Богу. Прекрасный церковный хор. Его дивные звуки, глубокого заполнили ей душу. Служба кончилась. Лада купила самую простую икону Божьей матери, которая ей была по деньгам и тонкие свечи. Она огляделась вокруг и увидела пожилых женщин и старух, упадших на колени перед иконами Божьей матери. Они беззвучно шевелили губами. И шептали свою молитву, свою просьбу Богородице. Тела их застыли как камень. Лишь живые лица, осененные страданием и внутренним духовным светом – жили своей жизнью. Они общались с Богородицей. Лада видела молодых женщин и даже девушек, которые с робкой надеждой, иные, быть может первый раз в жизни подходили к образу Богородицы. У многих были слезы на глазах. И безмолвно просили Богородицу помочь в своих бедах. И Лада подумала: А почему мы приходим в церковь – к Богу, к Богородице только когда нам больно и плохо. Когда никто не может облегчить наших духовных страданий. И мы понимаем, что никто, кроме Бога и Богородицы их не облегчит. Приходите чаще к Богу и Богородице, и покой душевный поселится в ваших душах.
Лада осмотрелась кругом. Люди, в основном женщины пожилые и средних лет, были здесь в церкви совсем другие, чем где-то еще: дома, в магазине, на работе, в метро, на улице. На лицах лежала тень успокоенности и умиротворения. А затем оно сменялось опять страданием и надеждой на лучшее. Каждый обнажал свою душу как в бане. Никто не стеснялся друг друга. Все в одном порыве становились сами собой. Сбрасывали маску безразличия, бездуховности, злобы и агрессии друг к другу, которые царили на их лицах, когда они все были за стенами храма. Здесь царствовали, руководили ими их изначальная, родная, божья душа, данная им Богом при рождении. Здесь они были такими, как изначально создал их Бог. Все греховное, дьявольское выдавливалось из их души каплей за каплей, как инородное, не свойственное человеческой душе от рождения.
В атмосфере храма было разлито умиротворение, благость и душевный покой. А еще все вокруг было пропитано чувством любви и всепрощения ко всему. И раздраженные своим бытом и всей своей нервной и тяжелой жизнью, люди входили с улицы в храм, садились на скамейки и успокаивались постепенно. Все суетное уходило постепенно от них и они постепенно становились готовыми для разговора с Богом. И Ладе подумалось: «О, люди! Любите друг друга, ближнего своего не только в стенах Храма. Почему вне стен Храма вы опять холодны и безразличны друг к другу. Почему вне стен Храма, ваша жизнь снова пропитывается агрессией. Вместо любви к ближнему, вы относитесь друг к другу в лучшем случае как к пустому месту. И Лада подошла к иконе Богоматери и стала горячо шептать свою искреннюю молитву, своими словами, как могла. Шептала долго и никто не отталкивал ее. Никто не торопил. Никто не проронил ни слова, ни звука, хотя очередь женщин перед Чудотворной иконой Казанской Божьей Матери скопилась изрядная. Все молчали, потупив голову. И это было чудо. Ибо кто не знает, женскую натуру в другом месте, в магазине, например. И Ладе, наконец, стало легче. Какой-то камень, который давил ее сердце, грудь, после смерти мамы, свалился и внутренний голос нашептывал ей, что она не одна в этом жестоком мире. Что с ней рядом Ангел-Хранитель и Бог и Богородица. Они всегда придут на помощь, когда она их об этом попросит. И внутренний голос ей шептал, что она обязательно увидит свою маму в ином мире и в этом ей обязательно поможет Ангел-Хранитель, по ее просьбе, прося разрешения у Бога и Богородицы. Умиротворенная она вернулась домой. За все свои 18 лет она впервые была одна в комнате и ей опять становилось страшно. И опять образ мамы мерещился ей везде. Вот мама на кухне. Они вместе сидят за столом на кухне и пьют чай. И молодой голос мамин рассказывает ей что то и они смеются. И вот они в своей комнате-спальне – все вместе. Мама лежит на кровати, а Лада, распустив свои черные волосы, сидит рядом и рассказывает ей свои школьные дела, об учителях и подругах. И мама усталая, после длинного рабочего дня, внимательно слушает ее. Подсказывает, советует, утешает. И в конце разговора Лада бросается на шею к маме. И целует ее лицо. Успокоенная!