Ванка кивнул — мол, понял.
— А вы спускались? — спросил он.
— Нет, Сашко только что его нашел.
— Спустимся, а? — предложил Ванка. — Посмотрим… Может, ему просто померещилось…
Антон покачал головой.
— Мне что-то не хочется, — сказал он. — А ты, если хочешь, спускайся.
Ванка отпил большой глоток анисовки, попросил спички, сунул их в карман и спустился в колодец.
Солнце уже клонилось к лесу, его лучи становились все короче, а воздух делался каким-то особенно глубоким и прозрачным. Кругом было тихо, ни ветерка, в безлюдной дачной зоне не слышалось ни единого звука, земля и дача застыли в неподвижности. Сашко курил, а в голове у него беспорядочно роились мысли, он старался не думать, отпил из бутылки глоток-другой…
— Человек, — сообщил Ванка, выбравшись из колодца. — Только давно… почти ничего не осталось.
Он полез в карманы и стал выкладывать на теплые от солнца плиты ржавые пуговицы, проеденную темной ржавчиной пряжку от ремня, кусочки сгнившей материи…
— Вот, — сказал он. — Вот что осталось. Да, и еще…
Он опять полез в карман и положил на плиту простое оловянное кольцо с инициалами на внутренней стороне и цифрами, означавшими, по всей вероятности, год.
Пчелы жужжали над клубникой, тент над верандой горел оранжевым пламенем, все четверо молча смотрели на предметы, лежавшие перед ними на шероховатых каменных плитах.
— Да-а, — протянул дядя Ламбо. — Такие-то дела… Вот что остается от человека.
Они сидели под облагороженными грушами, молчали, в тишине раздавалось лишь жужжание пчел.
— Под самым колодцем, — произнес вдруг Ванка. — И когда вырыто уже три метра… Вот невезение…
— Да, плохо дело, — подтвердил дядя Ламбо.
Сашко молча курил.
— Какие инициалы? — спросил Антон и взял кольцо. — «С. И. 20». Что это значит?
— Откуда я знаю? — сказал Ванка. — Меня другое интересует: как он оказался здесь, в этом лесу?.. И на такой глубине?
— Кто-то его запрятал, — сказал Антон. — Этой дачной зоне лет семь-восемь, даже и того не будет. Раньше здесь была такая глушь…
В дрожащих лучах заката, как обычно в это время, на тропинке, со стороны зарослей ежевики, показались двое стариков. Аромат собранных трав ореолом окружал их. Они шли потихоньку между дачами, по желтой утрамбованной дороге, проложенной Ванкой; они возвращались в «Букингемский дворец».
— Добрый день, — поздоровался старик, проходя мимо железной калитки дачи Крумова.
— Добрый день, — кивнул дядя Ламбо. — Добрый день.
— Извини, дядя Михаил! — внезапно окликнул старика Ванка. — Можно тебя на минутку?
Старик удивленно взглянул на него и вернулся вместе со старушкой.
— Входи, входи, — пригласил Ванка. — Мы хотим тебя кое о чем спросить.
Старики медленно прошли по каменным плитам, поросшим травой и ромашками, и подошли к облагороженным грушам.
— Вот, — показал им Ванка. — Посмотрите, что мы нашли.
— А сам человек внизу, на глубине трех метров — вернее, то, что осталось от него.
Старики молча уставились на проеденные ржавчиной пуговицы и оловянное кольцо.
— Ты человек пожилой, многое помнишь, — сказал Ванка. — Что это за человек, а? Мы тут ломаем себе голову. Ясно, что он пролежал, самое маленькое, тридцать лет, если не больше, но почему именно здесь?..
Пчелы, почуяв запах трав, опустились на корзины. Солнце уже наполовину скрылось за вершинами деревьев. Старик думал.
— С двадцать третьего, — сказал он. — Или с двадцать пятого[15]. Тогда их всех вязали и гнали куда-то. И ни один не вернулся.
— Бесследно исчезли, — добавила старушка. — Так оно было.
— А может, это конокрад, — вдруг отозвался Сашко. — Может, они на этом месте деньги делили и поссорились… А?..
Старик медленно покачал головой.
— На глубине трех метров… — сказал он. — Нет, это не конокрад, конокрады не носили оловянных колец. У них даже зубы были золотые.
— С двадцать пятого, — подтвердила старушка. — Или с двадцать третьего. Я видела из окна аптеки, как их гнали.
Открылась железная калитка, по плитам энергичным шагом шел Крумов.
— Что здесь за собрание? — засмеялся он. — Добрый день!..
Он увидел пуговицы, ржавую пряжку от ремня, кольцо, кусочки сгнившей ткани и спросил:
— Что здесь происходит? Что это за вещи?
— Мы нашли человека, — сказал дядя Ламбо. — Вещи его.
— Где нашли? — встревожился Крумов.
— В колодце, — ответил Антон.
— Он здесь лежит с двадцать пятого года, — добавил старик. — Или с двадцать третьего. Тогда исчезло много людей.
15
В сентябре 1923 г. в Болгарии вспыхнуло антифашистское восстание, целью которого было свержение власти фашистов и создание рабоче-крестьянского правительства. Восстание было подавлено с неслыханной жестокостью: свыше 20 000 рабочих, крестьян и представителей интеллигенции было расстреляно, многие были повешены, сожжены заживо.
После подавления Сентябрьского восстания 1923 г. Коммунистическая партия Болгарии была объявлена вне закона. Террор и преследование коммунистов усилились особенно после покушения на царя в церкви св. Недели в Софии, организованного ультралевыми элементами. В кровавые апрельские дни 1925 г. погибло много самоотверженных антифашистов, тысячи других были подвергнуты жестоким пыткам, брошены в тюрьмы.