Сергей уехал вчера… Надежда на то, что он позвонит сегодня, была призрачно мала… Разве что забыл что-нибудь…
А я не обижаюсь, я же умная женщина, я все понимаю… Он занят на работе, да и чего звонить, только вчера виделись…
Знаете, как тоскливо! На работе еще ничего – пока занята, в голове места нет на глупости. А дома я совсем скисла. В квартире все оставалось так, как было, когда мы отправили Сергея на вокзал, я даже тарелки после ужина не помыла. И вот я, придя с работы, принялась наводить порядок и расставлять по местам все вазочки и Машкины пластилиновые штучки. Единственной радостью был внезапный звонок Димы, Машкиного папы. Машка, как обычно, начала непрерывно щебетать в трубку, но на этот раз все, что она рассказывала, она рассказывала про дядю Сережу. Я так понимаю, особой радости Дима не испытывал. Он язвил и злился, но Машка совершенно не понимала подколок и искренне продолжала рассказывать, что дядя Сережа – мечта любого ребенка. В итоге Дима затребовал к телефону меня и совершенно, как ему казалось, естественно и непринужденно заявил, что давно не видел Машу и что у него внезапно (!) возникла идея сводить ее в цирк, в «Макдоналдс» и еще куда-нибудь, куда ребенок пожелает, и подарить ей что-нибудь, просто так. А то почему всегда для того, чтобы сделать подарок собственному ребенку, нужно ждать какого-нибудь праздника? Я заверила, что ждать праздника действительно не нужно, приезд дяди Сережи вполне достаточный повод.
– Какая ты все-таки язва!
– Да ну, перестань… Я совершенно милая, тихая и умиротворенная женщина. А Машу в цирк своди, ты же знаешь, я цирк на дух не переношу.
– А дядя Сережа?
– А мы не пойдем в цирк, мы пойдем в зоопарк.
– Я надеюсь ты не собираешься везти ребенка в Москву! – Праведному гневу любящего папы не было предела. – Там все время что-нибудь взрывают! Я вам запрещаю даже думать об этом!
– О! Боюсь, боюсь, боюсь…
– Катя, я с тобой разговариваю совершенно серьезно!
– Дима, у нас были прекрасные выходные, я абсолютно счастлива и не хочу разговаривать серьезно. Я хочу спать. Забирай Машку на субботу-воскресенье и попытайся сам доказать ей, что ты лучше дяди Сережи, если для тебя это так важно.
– Язва!
– И тебе спокойной ночи.
Этот разговор меня развлек, но совершенно не утешил. Я продолжала совершенно непростительно скучать по Сергею. Можно, конечно, позвонить самой, но радость не та… Скорее всего я нарвусь на деловой голос, в котором нет ничего от довольного и расслабленного Сергея, валяющегося на диване у меня в квартире.
Погода на улице стремительно ухудшалась. Просто наваждение какое-то! Как только мы расстаемся, еще и погода портится! И так на душе тоскливо, а тут еще дождь!
Когда через час мучений телефон все-таки зазвонил, я схватила трубку с воплем «мяу!» и только через пару секунд сообразила, что это мог быть и не Сергей…
Если какая блажь и забрела мне в голову во время визита в провинцию, то столичная жизнь выбила ее за первые же десять минут. Сначала менты прицепились, не верили, что я здесь живу, потом тетка размером с три Памелы Андерсон чуть не сбила с ног. Видимо, передвигался слишком вяло. Я выругался, взбодрился и побежал по метро с нормальной московской скоростью.
И все заверте…
В офисе я нарвался на очередной скандал: кто-то что-то перепутал, и на обложках фирменных буклетов оказался неправильный телефон. Пикантность ситуации заключалась в том, что на предыдущем буклете была точно такая же беда. И снова директор раздавал втыки направо, налево и прямо перед собой, виновные пытались перевалить с больной головы на другую больную голову, а весь редакторско-корректорский штат лихорадочно приклеивал на обложки бумажки с правильным телефоном.
По непостижимой логике начальства я тоже оказался в числе виноватых. Побуянив полчаса, я допрыгался до того, что у меня потребовали издательский план по компьютерному направлению, я пошел его изобретать – и тут явились два молодых бестолковых автора с идеей бестселлера на совершенно заезженную тему.
К вечеру я приобрел нехороший блеск в глазах и желание кого-нибудь задушить.
Когда издательский план был наконец составлен, в офисе кроме меня оставались только директор да верстальщик-трудоголик Серега. Поздравив себя с профессиональным подвигом, я внезапно почувствовал острую тягу к телефону.
Кошка сняла трубку моментально.
– Мяу! – пожаловалась она.– Я уж думала, ты не позвонишь.
Строго говоря, я и не собирался. Чего звонить, если мы сутки назад виделись? Что такого могло произойти за это время? Но я, естественно, заявил, что «как ты могла подумать», «я соскучился» и «ты самая красивая». После этого пришлось немного поуговаривать Катю, что она совсем не толстая, а, наоборот, рыжая.
– А чего ты уехал? – заявила любимая моя женщина, как только тема неуправляемого ожирения была исчерпана. – Тут сразу дождь пошел.
– Ничего! – сказал я. – Вот приеду еще раз, все поправлю.
Тут связь прервалась (у Кати жуткая телефонная линия), и у меня появилась возможность задуматься над своими словами. По всему выходило, что наши отношения действительно коррелировали с изменениями погоды. Когда у нас все было хорошо, солнце жарило, ветерок был ласков, осадки исключались. Если что-то шло не так, начинались дожди, повышенная облачность и порывы до двадцати метров в секунду.
От размышлений меня оторвал голос директора:
– Ну что, Федорыч, поговорим?
Это был верный признак. Верстальщик Серега вздохнул, потянулся на стуле и поинтересовался:
– Что брать, пиво или сразу коньяк?
Через два часа, по истечении пива и добавочной порции пива, мы двинулись по домам. Душа насвистывала несложную мелодию. Ночь была тихая и звездная.
Интересно все-таки устроены мозги у женщин.
А если бы у нас было желание и время подумать над тем, что мы замечаем, мы могли бы с легкостью предсказывать будущее, причем на пару веков вперед.
Вот ничто не предвещало беды! Все шло своим чередом, радость встречи как-то забылась, вернее, ощущения стерлись. Эта встреча перешла в прошлое, встала в череду прошлых встреч, такая же замечательная, как и все остальные. Тоска улеглась.
Мы снова жили настоящим, в разных городах, на разных работах, в разных квартирах, но вместе. На компьютерах у нас теперь прочно обосновалась «аська», чтобы общаться без отрыва от производства.
Если бы мы жили вместе, я, наверное, не знала бы о Сергее столько подробностей. Я знала, что его директор вчера напился, а сегодня буянит. Знала, что вчера он ел на обед любимый шопский салат, потому что решил, что худеет, а сегодня забыл об этом и сожрал огромную пиццу. Я знала, что он по мне скучает, знала, что, кроме меня, у него нет женщин-любовниц, но довольно много женщин-друзей. Короче, много чего я о нем знала, а еще больше чувствовала. По тону переписки, по построению фраз я очень быстро научилась определять все нюансы его настроения.
И вот представляете, сижу я однажды на работе. День как день, ничего особенного. С утра мы пожелали друг другу доброго утра, после чего Сергей пропал.
Ничего странного и удивительного в этом не было, он мог забежать в офис с утра, а потом вообще больше там не появиться, а мог и сидеть на работе, зашившись в очередную книгу, и ничего вокруг себя не замечать. Короче, в самом факте молчания не было ничего необычного. Необычно было то, что в конце рабочего дня у меня на компьютере выскочило сообщение: «Извини, что пропал. Важная встреча».
Я не могу сказать, что сразу почувствовала неладное, но заноза в мозгах засела, причем очень прочно.