Думается, что полотенце может остаться в наборе обрядового реквизита, разумеется, среди тех народов, у которых это было в обычае{134} (рис. 38). Например, украинские семейные обряды трудно представить без рушников: они украшают свадьбу, ими одаривают названых родителей. Украшать полотенцами стены горниц было принято в дни торжеств на Рязанщине и Смоленщине. В старину у русских на полотенце как самую дорогую святыню принимали родившегося ребенка. С ним провожают человека в последний путь. Траурным знаком и сейчас служит полотенце, вывешенное на воротах в селениях Костромской области.
Рис. 38. Фрагмент торжественной регистрации брака. Соединение рук молодых под рушником. С. Берегомет Выжницкого р-на Черновицкой обл.1977 г. Из фондов отдела этнографии ИИФЭ АН УССР
Поэтому не случайно звучит следующее напутствие молодоженам во время торжественной регистрации брака в станице Новопластунской Краснодарского края: «А знаете ли вы, дорогие молодожены, что на рушничок стать — навек друг друга знать. Стать на рушничок — значит крепким союзом связать свою жизнь».
В Киеве перед получением свидетельства о браке молодые становятся на свадебный рушник, а хор исполняет свадебную песню:
Ой стелися, рушниченьку, стелися,
Щоб на тобi двi стежини зiйшлися.
А ви станьте, молодята, на рушник
Та з’еднайте свої долi весь вiк.
В современной свадьбе, особенно сельской, еще встречаются старые обычаи, некогда связанные с архаичной символикой, но давно уже переосмысленные на современный лад. Таковы «выкуп невестиной постели», «выкуп» самой невесты, «елка» и др. Эти обычаи сопровождаются каскадом шуток и веселья, здесь много смеха и немало от традиционной карнавальности, от народной смеховой культуры с ряжениями, юмористическими присказками дружки или других участников свадьбы, битьем кувшина (или иной посуды). Это те традиционные элементы обряда, бытование которых поддерживается нормами общественного поведения и психологии. Именно они создают эмоциональную праздничную атмосферу своей непринужденностью, элементами гротеска и карнавально-праздничным мироощущением{135}. Но главное — благодаря чертам традиционности, обряд приобретает неповторимый, присущий только данной местности колорит. В то же время в творческом использовании элементов старой свадебной обрядности следует обращаться к тем ее демократическим традициям, которые помогают развить художественный вкус, напоминают об этике отношений между поколениями, восстанавливают традицию уважения к старшим, помогают избавиться от пережиточных установок.
Колорит традиционности, игрового действа, в котором нет зрителей, а есть только участники, придают свадьбе не только «свадебные» элементы. В этом случае дает о себе знать (подчас подспудно, живя в глубинах сердца и сознания людей) совокупность многих черт этнической жизни народа. Они становятся явными, «узаконенными» именно в праздник, в обрядовый отрезок времени, «отпущенный» для праздника. И вот тогда свадьба не просто идет, а прямо-таки разыгрывается. Недаром и теперь еще в лексиконе многих народов прочно бытует выражение «играть свадьбу». А чтобы сыграть свадьбу по-настоящему, для этого случая во многих местах бережется старинный наряд («обряд» — так по сей день называют жители приокских селений эту самотканую, шитую и расшитую еще прабабушками одежду). И даже если приходится ехать на торжество в город, то и туда берут с собой традиционный «обряд».
Поддержание национальных особенностей в символах и атрибутике свадьбы помогает решить некоторые ее организационные вопросы. Например, отличительные признаки в одежде того или иного участника свадьбы дают возможность всем другим определить его роль в торжестве. Так, по жемайтскому обычаю (Литва) сват надевает нарядную шляпу, перевязанную красной лентой, украшенную пером. На свадьбе в Аукштайтии иногда посаженая мать одевается в национальный костюм и голову повязывает повойником — старинным головным убором замужней женщины. Раньше в некоторых местностях Литвы на свадьбу приглашалось несколько посаженых матерей, и они среди других женщин выделялись тем, что прикалывали к одежде красный цветок. В современной свадьбе сохранился традиционный отличительный знак посаженой матери — красный цветок на груди, искусственный или натуральный (роза, гвоздика и т. п.){136}.
Благодаря этим особенностям, а если говорить точнее — этим этнопсихологическим особенностям, обряд функционирует и развивается. Развивается он и благодаря художественному восприятию традиционных элементов культуры с точки зрения эстетической. Отсюда берутся истоки широкого использования организаторами обрядово-праздничных церемоний национальных костюмов и других традиционных предметов материальной культуры в качестве обрядовых атрибутов.
В г. Скопине, например, устроители ритуала заключения брака встречают гостей и ведут свадьбу одетыми в традиционный рязанский костюм в его местных, скопинских вариантах. Кто знаком со скопинскими народными костюмами, знает, как они красочны, нарядны, праздничны и своеобразны. Малый зал Дворца культуры, где проходит регистрация браков и рождений ребенка, украшен знаменитой скопипской керамикой, той самой керамикой, истоки которой — в традиционном гончарстве, широко прославившем скопинских мастеров. Вместе с общей праздничной атмосферой и всем ходом ритуала эти элементы придают празднику свой колорит. Потому-то зарегистрировать брак во Дворце культуры Скопина стремятся не только жители самого города, но и района.
Как велико значение интерьера, всей окружающей обстановки во время проведения торжества, говорит и такой пример. В районном центре Путиле (Черновицкая обл.), по установившейся теперь традиции, свадебные процессии направляются к центральной площади, куда, можно сказать, ведут все дороги и тропинки этого маленького, расположенного в горном ущелье городка. Здесь, у Дома культуры, находится мемориал в честь погибших за освобождение родной земли. Весь мемориальный комплекс был создан народным художником Юрием Паучеком. Зеленые раскидистые каштаны, стройные рябинки, усыпанные ярко-красными гроздьями ягод, светлое резное дерево и белизна камня, пришедшие сюда нарядные люди в шитой бисером национальной одежде — все это сливается в один красочный ансамбль{137}.
Об отношении людей к традициям можно судить, в частности, и по конкретным исследованиям. Этнографов интересовал вопрос: чему отдается предпочтение — обычному свадебному застолью или свадьбе с традиционным (полным или частичным) ритуалом. Анкетные опросы, проведенные среди разных народов разными исследователями, выявили довольно однородную картину. Так, исследования, проведенные на Украине (П. И. Здоровега), показали, что начиная с 60-х годов здесь распространились две формы свадьбы: комсомольская и новая форма современной свадьбы, включающая торжественную регистрацию брака и лучшие традиционные элементы народной свадебной обрядности. Последний вариант — наиболее распространенный.
Специальное исследование роли обрядовой жизни в системе этноса и факторов, влияющих на состояние традиционной обрядности, было проведено в Удмуртии по программе, разработанной В. В. Пименовым. Оно показало, что обрядовые циклы, связанные с жизнью семьи, по своей актуальности и значению, придаваемому им народом, неравны. Наибольшей популярностью пользуются национальные свадебные обряды, наименее популярны — родинные. Выяснилось, что в системе ориентаций «на национальное» у сельских жителей обрядовая жизнь занимает одно из первых мест. Схожие выводы по итогам этносоциологических исследований получены среди карел, татар, латышей, молдаван, кабардинцев, каракалпаков и других народов. Например, по итогам исследования среди сельского населения Молдавии выяснилось, что здесь две трети опрошенных молдаван отдают предпочтение свадьбе с соблюдением полного или частичного национального обряда и лишь чуть больше четверти высказались за простое застолье.