Итак, в фамилиях русских, украинских, белорусских представлены общие, восточнославянские элементы. Ведь древнерусский был общим языком предков русских, украинцев и белорусов. Типичные для украинского и белорусского языков новообразования — явление более позднего порядка. Можно отметить не только качественные, но и количественные отличия русских фамилий от украинских и белорусских.
Например, украинские фамилии часто оканчиваются на ‑о и ‑а: Щербо, Толпыго, Зозуля, Серобаба, хотя подобные фамилии встречаются и у русских: Яблочко, Точило, Утка.
И у русских, и у украинцев, и у белорусов, и у поляков есть фамилий, оканчивающиеся на ‑ский, ‑ич, ‑ов. Но у русских фамилий на ‑ов значительно больше, чем у украинцев или белорусов. Фамилии на ‑ин встречаются у русских и белорусов. Следовательно, по одному лишь суффиксу, без учета характера основы фамилии, сопровождающих ее имени и отчества, а также некоторых сведений об истории именуемой семьи в большинстве случаев нельзя однозначно судить о том, русская, белорусская, украинская или польская это фамилия.
Среди фамилий белорусов встречается немало таких, которые практически не отличаются от русских: Ломтев, Птицын. Они имеют русские суффиксы и образованы от основ слов, общих для обоих языков. Способствовало этому и то, что в течение длительного времени делопроизводство в Белоруссии велось на русском языке и в официальные записи белорусские имена и фамилии проникали в формах, не передающих специфики местных народных говоров, т. е. Николай, а не Мыкола, Тёткин, а не Цёткін, Константин, а не Кастусь и т. д. Поэтому подлинные народные белорусские формы имен и фамилий можно скорее обнаружить в литературных произведениях, чем в официальных актовых записях[20].
Польские фамилии на ‑ский составляют наиболее древний тип: Запотоцкий, Скоропадский. В этом они аналогичны древним русским княжеским фамилиям (Вяземский). Более Поздние русские фамилии на ‑ский (Черниговский, Цареградский, Златовратский) нередко принадлежали духовенству, при этом образцы фамилий могли заимствоваться от украинского духовенства, которое в XVII—XVIII вв. пользовалось большим влиянием. Славяно-греко-латинские духовные академии, существовавшие в разных частях нашего государства, способствовали выработке определенных типов фамилий духовенства.
Интересную группу фамилий составляют областные образования с суффиксом ‑ец: Антонец, Гориславец, Данилец, Иванец, Кондратец, Миронец, Никонец, Федец, Яковец. Это ласковые прозвания детей в семье. Вырастая и формируя свою семью, человек с таким именем переносил свое прозвание и на своих потомков. От перечисленных следует отличать фамилии с суффиксом ‑овец: Гавриловец, Ефимовец, Макаровец, Павловец, Титовец. Это фамилии с древнеславянским суффиксом собирательности ‑овцы: Гавриловцы, Павловцы — семейства, названные по главе семьи Гаврило, Павел; Гавриловец, Павловец — один из представителей указанных родов. Другую своеобразную группу составляют фамилии, образованные от личных имен, осложненных суффиксом ‑ич: Акулич, Ананич, Аринич, а также Акуличев, Ананичев, Ариничев и т. д.
20
У другой части белорусского населения актовые записи долгое время велись на польском языке, что также способствовало нивелировке характерных особенностей белорусской антропонимии.