Он вскрыл конверт по линии отреза. Листок — меньшего формата, чем в предыдущих посланиях, поэтому и буквы мельче. Сравнив почерк всех трех писем, Мегрэ понял, что последнее было написано наспех, не так старательно, может быть, в волнении.
«Господин дивизионный комиссар!
Когда я написал мое первое письмо, в котором была просьба ответить на него через газету, у меня и мысли не было, что вы очертя голову накинетесь на это дело, по поводу которого у меня было намерение дать вам впоследствии все необходимые уточнения.
Ваша поспешность все испортила, и теперь вы сами убедились, что сели в лужу. Сегодня вы до некоторой степени спровоцировали убийцу, и я не сомневаюсь, что из-за вас он поспешит нанести удар.
Может быть, я ошибаюсь, но думаю, что это произойдет в ближайшие часы. Очень сожалею, но больше ничем не могу вам помочь. Я на вас не в обиде».
Мегрэ, нахмурившись, несколько раз перечел письмо, потом позвал Жанвье и Лапуэнта — Люка не было на месте.
— Прочтите-ка, ребята.
Он внимательно следил за ними, словно боясь, что они воспримут письмо иначе, нежели он. Они ведь не были отравлены пребыванием в квартире Парандонов. Они могли судить только по самому письму. Наклонившись над листком, они читали его с нарастающим интересом и волнением.
— Вроде бы дело проясняется, — пробормотал Жанвье, кладя листок на стол.
А Лапуэнт спросил:
— Что это вообще за люди? На кого похожи?
— На всех и ни на кого. Просто ума не приложу, что нам делать… Не могу же я постоянно держать там в квартире кого-нибудь из наших, да, впрочем, это и не помогло бы. Квартира такая огромная, что случись что-нибудь в одном конце — в другом даже не услышат… Установить наблюдение за домом? Пожалуй, так я и сделаю — на эту ночь, для очистки совести. Но если эти послания не трепотня, удар будет нанесен не извне… Ты чем занят, Лапуэнт?
— Да ничем особенным.
— Тогда отправляйся туда. Обратись к швейцару, это некий Ламюр, когда-то он служил на улице Соссэ. Проведи ночь у него в швейцарской и время от времени поднимайся на второй этаж… Возьми у Ламюра список жильцов всего дома, включая обслуживающий персонал. Отмечай, кто когда пришел и ушел.
— Все ясно.
— Что тебе ясно?
— Что в случае чего у нас будет хоть какая-то зацепка.
Да, конечно… И все же комиссару как-то претило рассматривать ситуацию под этим углом зрения… «В случае чего».
Ладно, коль скоро кража исключается — жди убийства… А кого убьют? Кто убьет?
С ним говорили разные люди, они отвечали на его вопросы, казалось, исповедовались перед ним… Но как же он может, черт возьми, выяснить, кто из них врал и кто говорил правду? А не заварил ли всю эту кашу какой-нибудь псих?
Мегрэ в раздражении расхаживал по кабинету и говорил словно сам с собою, а Жанвье и Лапуэнт только переглядывались.
— Ужасно все это просто, господин комиссар, — вам написали, что намечается убийство… Только не сообщили, кто кого убьет, когда и как… А почему, собственно говоря, обратились к вам? Чтобы предупредить? Нет, просто так… Потешиться.
Он схватил трубку и стал лихорадочно набивать ее, прижимая табак большим пальцем.
— Да за кого меня принимают в конце-то концов?! Если случится что-нибудь — я окажусь виноватым… Вот в этой голубой бумажонке прямо так и сказано… Я, видите ли, слишком рьяно принялся за дело! А как следовало поступить?.. Дожидаться официального извещения о смерти, что ли? Здорово живешь! А если ничего не произойдет — я же остаюсь в дураках. Целые два дня пускал на ветер деньги налогоплательщиков, предназначенные на содержание полиции…
Жанвье оставался невозмутимым, но Лапуэнт не удержался от улыбки, и Мегрэ заметил это. Одно мгновение он еще кипел гневом, но затем рассмеялся и похлопал сослуживца по плечу.
— Простите, ребятки. Вывело меня из себя это самое дело. Там, у Парандонов, все на цыпочках ходят, вот я и попробовал пройтись по проволоке…
Представив себе комиссара на проволоке, Жанвье тоже захохотал.
С вами я хоть душу отвожу… Ну, ладно… Все в порядке. Давайте о деле. Ты, Лапуэнт, можешь отправляться. Перекуси где-нибудь и заступай на свой пост. Если заметишь что-нибудь подозрительное — не стесняйся, звони мне в любое время домой, на бульвар Ришар Ленуар. Спокойной ночи, дружок! До завтра. Тебя сменят к восьми часам.
Мегрэ расположился у окна и, глядя на ленту Сены, продолжал, обращаясь к Жанвье:
— А ты ведешь сейчас дело?
— Сегодня утром задержал двух пацанов по шестнадцать лет. Вы оказались правы, когда…
— Можешь сменить Лапуэнта завтра? Я понимаю, дело дурацкое — это-то и бесит меня, а все же чувствую, что необходимо принять меры предосторожности… Хотя, по всей вероятности, зря… Вот увидишь — если случится что-нибудь, все напустятся на меня.