Мегрэ вместе с Торрансом вернулся на улицу Лепик. Что ж, личность человека, убитого в районе Центрального рынка, теперь почти не вызывает сомнений. Спутники вошли в небольшой бар. У старомодной стойки сидели одни завсегдатаи — это бросалось в глаза с первого взгляда.
— Что вам угодно?
— Пива.
— Мне тоже, — добавил Торранс.
С улицы, с тележек, теснившихся вдоль тротуаров, проникал аппетитный запах овощей и фруктов.
Хозяин подал пиво.
— Скажите, вы, часом, не комиссар Мегрэ?
— Да, это я.
— Тогда вы небось насчет того бродяги, чей портрет напечатали вчера в вечерних газетах?
Теперь на них устремились все взгляды. Вопрос заключается только в том, кто заговорит первый.
Первым заговорил мясник в забрызганном кровью фартуке — здоровенный малый с огромными ручищами.
— Почем вы знаете, может, он удрал с какой-нибудь девчонкой, а когда получил отставку, то вернуться к супружнице духу не хватило? Был у меня подручный, лет десять проработал, таким смирным казался, что дальше некуда. И вот в один прекрасный день он как сквозь землю провалился. Сбежал с восемнадцатилетней соплячкой. А самому уже стукнуло сорок пять. Через два года его след отыскался в Страсбурге, на бирже труда.
Слушатели закивали, подтверждая подлинность истории. Бистро было из тех, которые на каждом шагу встречаются в небогатых кварталах. Большинство посетителей составляли ремесленники, мелкие торговцы, пенсионеры, завернувшие сюда с утра промочить горло.
— А видел его кто-нибудь после того, как он пропал?
Завсегдатаи переглянулись. Какой-то тщедушный парень в кожаном переднике выразил общее мнение:
— Не такой он дурак, чтобы возвращаться в свой квартал.
— Вы были знакомы с его женой?
— Нет. Не знаю даже, где он жил. Я его встречал только здесь: он приходил попить кофе, но все молчком.
— Считаете, он был гордец?
— Нет, просто не любил вступать в разговоры.
Мегрэ пил пиво — первую кружку за день. Он ведет учет кружкам. При встрече с доктором Пардоном не без гордости сообщит ему результат своих подсчетов. С курением, правда, дело обстоит не так блестяще, число выкуренных за день трубок не уменьшается. Но нельзя же отнимать у человека все радости разом на том основании, что ему пошел пятьдесят пятый год!
— Мне сдается, я столкнулся с ним как-то на улице Коссонри, но он был совсем седой и одет, словно нищий. Я решил, что обознался, и пошел своей дорогой.
Это сообщил старичок, потягивающий аперитив, который был в моде сорок лет назад: теперь такого уже давно никто не заказывает.
— Когда вы его видели?
— Месяца три будет. Или нет, раньше: еще весна не началась, а весна в этом году припоздала.
— Благодарю вас.
— Не стоит. Всегда рад помочь. Надеюсь, вы не упустите мерзавца, который начинил его свинцом.
Затем Мегрэ и Торранс направились на улицу Коленкура. Если жена Вивьена и живет на старом месте, то как ее найти? Звонить в каждую дверь, приставать с расспросами ко всем привратницам?
У Мегрэ не хватало духу пускаться в столь долгое предприятие, да еще по такой жаре. Он взял курс на улицу Ламбер, где размещался комиссариат полиции.
Когда-то он знал человека, который исчез при тех же обстоятельствах, что и краснодеревщик, но трудно судить, насколько сходны были причины обоих исчезновений.
Тот был парижский промышленник, преуспевающий и на первый взгляд не отягченный никакими проблемами. Возраст — пятьдесят с небольшим, жена, двое детей: двадцатилетний сын, студент университета, и дочь на три года младше, никто о ней худого слова не говорил.
Однажды утром, в обычное время, он уехал в Леваллуа[13], где у него было предприятие. Машину вел сам. С тех пор несколько лет о нем не было ни слуху ни духу.
Машину обнаружили недалеко от улицы Тампль. Любовницы, по общему мнению, у него не было. Лечащий врач утверждал, что пропавший не страдал никакой серьезной болезнью и мог прожить еще многие годы.
Полиция искала везде, но не там, где следовало. На самом деле в один прекрасный день он попросту решил стать клошаром. Продал одежду старьевщику с улицы Блан-Манто, взамен получил какие-то обноски. Перестал бриться.
Три года спустя один из поставщиков узнал его в Ницце, несмотря на то, что все лицо у него заросло густой бородой. Он торговал газетами на террасах кафе. Поставщик рассудил, что нужно сообщить в полицию, а кроме того, позвонил его жене. Полицейские прочесали город, но пропавшего так и не нашли. Мегрэ часто о нем вспоминал.
— Не кажется ли вам, сударыня, что поиски следует прекратить? Вы убедились, что ваш муж жив и здоров. Он живет так, как ему больше нравится.