— Какой девушки?
Она лукаво улыбнулась.
— Боитесь себя выдать? Значит, не совсем мне доверяете.
— Вы мне не ответили.
— Я имею в виду ту самую девушку, ради которой отец бросил нас. Мать мне ни слова не сказала. Она очень ревновала, что бы там ни рассказывала, и несколько раз ей даже случалось выслеживать отца, когда он выходил из мастерской. Об этой связи она узнала еще до того, как отец ушел. Она ничего ему не говорила, а просто все больше замыкалась в себе. Потом она сама об этом рассказала, но не мне, хотя я уже выросла и все понимала. Было это много лет назад, я еще жила с ней. У меня есть дядя в Мо, зовут его Шарль. Он был коммерсант, торговал удобрениями и, наезжая по делам в Париж, всякий раз навещал маму. Я уверена, что, когда мы остались без денег и поддержки, он помогал маме, пока она не начала зарабатывать на жизнь.
Мегрэ машинально набил трубку, но закуривать не стал.
— Можете курить. Мой муж дымит весь вечер, пока смотрит телевизор… Однажды я находилась в спальне, а дверь в гостиную оказалась неплотно закрыта. В гостиной сидел дядя Шарль, и я слышала, о чем они говорили. До сих пор помню голос мамы: «В сущности, все к лучшему. Я все равно не долго бы мирилась с тем, что делю его с другой женщиной». — «Ты уверена в том, что сказала?» — «Я несколько раз их выслеживала. Изучила все их привычки, знаю, где живет его девица. Она даже не потрудилась устроиться в другом квартале. Марсель от нее без ума. Никогда не видела, чтобы мужчина настолько терял голову. Чтобы удержать эту особу, он пойдет на что угодно…» Заметили, как мама сказала дяде Шарлю? «Знаю, где живет его девица…» Я об этом вспомнила и решила вам позвонить.
— Она не назвала вашему дяде адрес?
— Нет. Разговор у них свернул на денежные дела. Дядя спросил, надо ли платить по счетам, не получены ли деньги от заказчиков… Полагаю, этот адрес вас интересует?
— Весьма. Несколько моих подчиненных тратят время на его поиски, но пока впустую. Мы даже не знаем фамилии девушки.
— Я убеждена, что маме-то она известна. Только не говорите ей, что это я навела вас на след.
— Не беспокойтесь. И очень вас благодарю. Вероятно, вы не припоминаете человека, который был бы очень высок, очень худ, с длинным лицом и голубыми глазами?
— Когда я могла его видеть?
— Не знаю. Может быть, двадцать лет назад. А может быть, и недавно.
— Не припоминаю никого, кто подходил бы под это описание. Его очень важно найти?
— Если верить одному свидетелю, он убийца вашего отца.
По лицу молодой женщины прошла тень.
— Нет, я его не знаю.
Когда Мегрэ уходил, она пожала ему руку.
— Желаю вам удачи у мамы.
Мегрэ велел ехать на улицу Коленкура. Дверь ему отперли не сразу.
— Это вы! — разочарованно выдохнула г-жа Вивьен. — Придется вам подождать в прихожей: у меня сейчас примерка.
Она кивнула на довольно неудобный стул, и комиссар покорно уселся, положив на колени шляпу и вертя в руках незажженную трубку. Из соседней комнаты доносились женские голоса, но он разбирал лишь отдельные слова.
Ожидание длилось полчаса. Заказчица, блондинка с пышной грудью и улыбкой во все лицо, уходя, окинула его внимательным взглядом. Едва за ней закрылась дверь, г-жа Вивьен в упор спросила:
— Вы наконец оставите меня в покое?
— Поверьте, что я и так стараюсь тревожить вас как можно меньше.
— Воображаю, что было бы, не окажись вы столь любезны!
— Я уважаю ваше горе.
Она резко перебила:
— Горе тут ни при чем; я пошла на похороны только потому, что вы на этом настаивали. Теперь он предан земле, на погребении я побывала — вы довольны?
— Похоже, вы его ненавидели.
— Так и есть.
Они перешли в соседнюю комнату; на столе щетинилось булавками недошитое платье.
— За любовницу?
Она пожала плечами, словно находя вопрос смехотворным.
— Послушайте, господин комиссар, лучше уж я объяснюсь с вами начистоту. Марсель долгие годы казался мне человеком замечательным: он был прекрасный муж, внимательный, трудолюбивый. Без меня или дочки никогда и никуда не ходил. Потом в один прекрасный день его словно подменили. Что ни вечер, он исчезал, даже не давая себе труда сочинить какое-нибудь оправдание. Уходил — и все. А возвращался далеко за полночь.
— И тогда вы стали за ним следить.
— А разве любая женщина на моем месте не поступила бы точно так же?
Любила ли она его когда-нибудь? Трудно сказать. Жили вместе, семью он кормил. Но испытывала ли она к нему хоть каплю нежности?