Г-жа Маосье не ответила: она вопросительно смотрела на мужа.
На боковой улочке Мегрэ увидел итальянский ресторанчик, заметил там печь, и вдруг ему пришла охота поесть пиццы. Ожидая, пока она будет готова, он заказал дары моря и бутылку мускателя: полубутылок не оказалось.
Он был серьезен и спокоен. Похоже, день потерян не зря. Допив кофе, Мегрэ велел отвезти себя в Сен-Назер, где надеялся найти отдел уголовной полиции. Обратился в мэрию, но там его направили в Нант. В Нанте в довольно тесном помещении сидело всего трое инспекторов.
Они узнали Мегрэ и, похоже, удивились его появлению.
— Ла-Боль на вашей территории?
— Да, но туда нас вызывают редко: там ничего не случается. Это семейный курорт.
— Мне нужно установить постоянное наблюдение — днем и ночью — за одним человеком, который там живет. Это возможно?
— Все, разумеется, возможно. Но у нас мало людей.
Мегрэ предъявил следственное поручение.
— Все будет сделано, шеф.
Он описал им Маосье и его жену, дал адрес.
— Если кто-нибудь из них вдруг покинет Ла-Боль, немедленно звоните, даже домой.
Он продиктовал номер своего телефона.
— Само собой, мне нужно будет знать также, куда они направляются.
— Ясно, господин комиссар. Не хотите ли стаканчик мускателя?
— Благодарю, уже пил. Мой врач рекомендует мне умеренность.
В Ла-Боль Мегрэ возвратился на такси. Несколько человек на эспланаде были одеты так же, как он, по-городскому; пиджаки они несли на руках. Мегрэ последовал их примеру.
Из Орли он отправился домой, и на площадке его встретила г-жа Мегрэ. Она не смогла удержаться от смеха.
— Что было бы, если б ты провел на море целый месяц!
— А что такое?
— Ты был там всего один день и приехал с великолепным загаром. Посмотрись-ка в зеркало.
И правда, лицо у Мегрэ покраснело. Туфли были полны песка, и Мегрэ поспешил их снять. Он не смог противостоять ребяческому желанию побродить по пляжу в метре от белой каемки пены, которую приносили мелкие волны. Почти два часа гулял он среди пляжной пестроты и шума, уворачиваясь от мячей, которыми перебрасывались девушки.
— Ужинал?
— Перекусил в самолете. Надо позвонить на набережную Орфевр.
Он набрал номер комнаты инспекторов и удивился, услышав голос Жанвье.
— Ты еще здесь?
— Тут был налет на почтовое отделение, так что пришлось поработать. Двух основных участников вместе с деньгами мы взяли. Пока еще в бегах третий, который стоял на стреме. А как у вас, шеф?
— Буду знать через несколько дней, если только моя поездка вообще даст какой-нибудь результат. А пока у тебя не будет двух инспекторов, чтобы начиная с этого вечера сидеть в засаде?
— Найдется. Но народу осталось совсем мало.
— Записывай… Авеню Трюден, около лицея Роллена. Там склад и ателье Луи Маосье, владельца малярного ателье. Представления не имею, что может произойти, но мне спокойней, если я буду знать, что там ведется наблюдение… Второй пост… У квартиры того же Маосье, улица Тюрбиго. В квартире живет старая кухарка…
— Ясно… А если Маосье появится в одном из этих мест?
— Не спускать с него глаз и фиксировать каждый шаг.
Спал Мегрэ плохо: он потел, и лицо щипало от пота.
В ушах стоял шум моря, перед глазами мелькали яркие пятна — как на пляже.
Проснулся он рано и сразу отправился на такси на улицу Тюрбиго. Маосье жил в старом доме, типичном для квартала Марэ; его отремонтировали, и он сохранил внешний облик богатого частного особняка.
— Простите, сударыня, не скажете номер квартиры господина Маосье?
— А его нет. Они с женой уехали в Ла-Боль, у них там вилла.
— Знаю. Но ведь осталась мадемуазель Берта, кухарка.
— Как вам угодно… Второй этаж, направо. Впрочем, направо или налево — все равно: они занимают весь этаж.
Лифта не было, но лестница оказалась широкая и пологая. Мегрэ позвонил в дверь старого, хорошо навощенного дерева. Довольно долго квартира не подавала никаких признаков жизни. Наконец послышались семенящие шаги, и дверь отворилась.
— Хозяева…
— В Ла-Боль, знаю. Я пришел поговорить с вами.
— Со мной?
— Вы мадемуазель Берта, кухарка?
— Входите. Чего говорить через порог?
Она проводила комиссара в просторную гостиную, залитую светом из трех высоких окон и обставленную мебелью, вполне соответствующей стилю здания.
— Присаживайтесь. Вы пылесосы продаете?
— Нет. Я из уголовной полиции.