Тут же из другого купе вышел юноша в кожаной куртке.
— В чем дело?
— Не знаю, Нондас. Во всяком случае, что-то подозрительное. Будь начеку и никуда отсюда не уходи.
Человек в кепке направился к начальнику поезда.
— Скажи нашим, чтобы глядели в оба. Похоже, немцы что-то затевают.
— Если бы что-то затевалось, я бы знал, — прошептал в ответ начальник поезда. — Офицер из охраны сказал бы мне.
— Ну, не знаю… Все равно надо предупредить наших, чтобы удвоили бдительность. В случае опасности я дерну стоп-кран. Может быть, его придется ссадить еще до прибытия в пункт назначения.
Окончив инспектирование, Отто с капитаном подвели итог: кроме охраны, в поезде ехали восемь офицеров и двадцать солдат вермахта.
Вернувшись в вагон, где ехал Отто, человек в кепке в ответ на вопросительный взгляд Нондаса приказал:
— Отсюда ни шагу! Пока меня не было, в купе к немцам никто не заходил?
— Никто. Только поездной электрик.
— Какой еще электрик?
— Да наш он… Меня о нем предупреждали.
Этот электрик принес Марианне долгожданную весточку. В купе он появился, как только вышли Отто с капитаном.
— Извините… Скоро зажгут свет, надо лампочки проверить.
Сказав это, он постелил на сиденье газету, встал на нее и, потянувшись к лампочке, обратился к майору:
— Электрик, электрик! Гут?
Вывертывая лампочку, спросил у Марианны:
— Майор знает греческий?
— Нет! — По тону, каким был задан вопрос, Марианна поняла, что у него есть для нее сообщение.
— Отлично! Будем разговаривать. Переводи фрицу, что хочешь. Я от Спекулянта…
Марианна чуть не вскрикнула от радости.
— Скажи немцу что-нибудь о лампочках, об освещении — в этом роде, — посоветовал электрик.
Марианна что-то сказала майору по-немецки, и тот в ответ утвердительно кивнул.
Заменив синюю лампочку, электрик снова обратился к. Марианне:
— У тебя есть с кем-нибудь связь?
— Нет, за мной все время следят… — Тут она сказала несколько слов по-немецки майору, потом снова обернулась к электрику: — Надо предупредить однорукого из вагона с артистами, ему грозит опасность!
— Приготовь мне записочку, — проговорил электрик, слезая на пол, и улыбнулся майору: — Теперь гут электрик!.. Через полчаса будем в Платамоне!
Запахло морем. Марианна открыла окно и с наслаждением стала дышать чистым солоноватым воздухом.
Автомобиль Фотиса катился теперь по шоссе, проложенному вдоль берега моря рядом с железнодорожной линией. С минуты на минуту должен был показаться поезд «Афины — Салоники». Фотис был охвачен тревожным нетерпением.
Так же неспокоен был и Макс. Каждый думал о своем, оба молчали, лишь изредка обмениваясь ничего не значащими фразами о дороге, о погоде, о машинах.
— С вами хорошо путешествовать, — заметил Макс. — Не надоедаете ненужной болтовней.
— У меня правило: никогда не говорить больше моих попутчиков, — улыбнулся Фотис.
— А вы тактичный человек!
— И ценю это качество в других!
— Вы даже не спросили, куда я еду и почему оказался на дороге в таком положении.
— Так ведь и вы не спрашиваете, куда я еду.
На самом деле Фотис всю дорогу думал об этом немце. На одном из контрольных пунктов, когда Макс был вынужден предъявить документы, от него не укрылась суетливость в поведении старшего патрульного офицера. «Видно, важная птица», — подумал Фотис. Как же тогда он попал на простой автобус? Случайность? Или авария в пути?
Авария? Вопрос вертелся в уме Фотиса. Не этот ли тип ехал в «мерседесе», врезавшемся в платан? И внезапно пришло запоздалое воспоминание о словах водителя автобуса: «Поаккуратнее, не наскочи на платан! Пассажир у тебя невезучий!» Только теперь смысл этих слов дошел до его сознания, и он связал их с мелькнувшей догадкой.
Не глядя на спутника, Фотис произнес:
— Любопытно все же, как человек вашего ранга может ехать на этом, как вы изволили выразиться, допотопном рыдване.