Поворачивает обратно, но убийца в броске втыкает ему нож в спину. Юноша чувствует лишь сильный удар, от которого перехватило дыхание. Решив, что незнакомец двинул его кулаком, оборачивается, чтобы дать сдачи. На этот раз нож входит в живот, и все тело пронзает жгучая боль. Парень открывает рот, но лезвие поражает сонную артерию, и крик застревает в горле.
С предсмертным клекотом он падает на траву; кровь брызжет на кусты, окрашивая их в красный цвет.
Человек несколько минут стоит неподвижно. Убедившись, что парень не подает признаков жизни, накрывает тело брошенными у дерева черными полиэтиленовыми мешками для мусора. Потом ставит сверху три перевернутых бачка.
И возвращается к палатке. Девушка уже мертва, лицо обезображено тремя пулями, левая грудь вся в крови, хлещущей из раны. Человек опускается на колени перед прорехой, хватает девушку за ноги и тянет на себя, медленно отступая, пока не вытаскивает наружу. Он кладет большой нож на землю, достает другой, потоньше, поострее, и начинает аккуратно препарировать левую грудь, затем лобок.
Ловко работая ручищами, он вырезает куски кожи и мяса, раскладывает свою добычу на траве и непрерывно что-то бормочет.
Потом отступает на шаг от тела, оглядывает его. Оранжевый свет из палатки падает прямо на труп, и это, видимо, его не устраивает. Глубоко вздохнув, он снова хватает девушку за лодыжки, волочит по траве до палатки, оставляя длинный кровавый след, втаскивает внутрь, осторожно укладывает на матрас.
В довершение своей работы он тщательно скрепляет два полога, прикрывая вход в палатку, и то же самое проделывает с прорехой, чтобы окошко из прозрачной пленки не болталось на ветру.
Наконец он собирает инструменты и трофеи и большими, тяжелыми шагами удаляется по тропинке, теряющейся в поле за кустарником.
— Энеа! Энеа, проснись!
Матильда распахнула дверь в комнату сына с такой силой, что та ударилась о стенку. И теперь, стоя у кровати, трясла за плечо Энеа, который никак не мог пробудиться и все закрывал лицо руками, прося оставить его в покое.
Но Матильда не отступала: им необходимо сейчас же поговорить, так что пускай встает. Наконец он оперся руками о матрас и сел, прислонившись к спинке кровати.
— Что стряслось-то? — пробурчал он, еще сонный. — Я до рассвета глаз не сомкнул.
— Где ты был той ночью?
Ей казалось, что это не она, а разъяренная фурия влетела к нему в спальню. Она постаралась немного смягчить тон, но голос все равно звучал надрывно.
Энеа посмотрел на нее из-под набрякших век и явно не понял вопроса.
— Какой ночью? Ты о чем? А сегодня у нас что?
— Сегодня вторник, — сказала Матильда. — А я спрашиваю о пятнице.
— И ты хочешь, чтобы я помнил, что делал в пятницу? Если меня не было дома, то, наверное, пошел прогуляться и встретил кого-нибудь. Ты считаешь, это нормально — вот так будить человека и допрашивать его?
— Ну, не знаю, — проворчала Матильда. — Можешь считать меня ненормальной, но я, между прочим, с шести часов на ногах, как только услышала первые новости по радио.
— А что там? — спросил Энеа, и в глазах у него наконец появилось осмысленное выражение.
— Да ничего, просто еще два трупа нашли в Скоперти, в двух шагах от Сан-Кашано, где живут наши родственники.
Матильда отодвинулась от кровати. Ей уже было неловко за такое вторжение. Неуверенно прошлась по комнате, скрестив руки на груди и поджав губы.
— Так ты боишься, что это наши родственники? — Лицо Энеа теперь выражало насмешливое сочувствие.
— Ну вот еще! — Матильда на мгновение задержалась у комода посмотреть на свое отражение в темном зеркале. Она проклинала себя за несдержанность. — Просто, когда ты уходишь по ночам, я очень волнуюсь. — Поправила белую салфетку на мельхиоровом подносе, где стоял флакон с инсулином, а рядом лежали два маленьких, запечатанных в прозрачную упаковку шприца. — Может, я и сумасшедшая, но стоит мне представить тебя там, в темноте, как я начинаю думать, что бок о бок с тобой ходит смерть.
Энеа нахмурился, кивнул и произнес очень странную фразу:
— Ты права. Я все время ношу с собой смерть.
— «…вскрылось чудовищное обстоятельство, — говорил человек на телеэкране. — В ночь последнего убийства преступник направил письмо следователю прокуратуры синьоре N. В конверте обнаружился непонятный предмет, который поначалу приняли за марихуану. Синьора N действительно ведет дела о торговле наркотиками. Но экспертиза установила, что это не наркотик, а кусок засушенной женской груди».