Сеанс, видимо, только что кончился; зрители поодиночке выходили, старательно пряча лица, и разбредались в разные стороны. Среди них не было ни одной женщины.
Не столько из любопытства, сколько из опасения, что ее примут за посетительницу этого злачного места, Матильда не спускала глаз с входной двери и вдруг заметила огромную фигуру, неуклюже размахивающую непомерно длинными руками. Голова этого человека казалась вдавленной в плечи и заслоняла свет фонарей над входом. Матильда прищурилась, чтобы получше разглядеть, и мгновение спустя решила, что сомнений быть не может: это Энеа.
Вспыхнув от стыда за сына, она поспешно отвернулась, чтобы остаться незамеченной.
В ту ночь Матильда долго не могла уснуть: перед глазами все время стоял чужой и страшный великан, почему-то живущий с нею под одной крышей. Теперь ей уже не верилось, что это она его родила.
Энеа вернулся за полночь и до рассвета мерял шагами свою комнату. По этому тяжелому топоту Матильда поняла: он от возбуждения не снял ботинок, а может быть, даже и пальто.
На следующий день, проходя по аллее мимо кинотеатра, Матильда взглянула на афишу. На красном фоне человек с искаженным лицом занес длинный кинжал над трепещущей от ужаса женщиной, которая тщетно пыталась заслониться от удара.
4
Нанде было двадцать или чуть больше. Она вела беспорядочную жизнь и, как младенец, путала день с ночью. Ложась чуть ли не с восходом, спала до часу, а потом отправлялась блуждать по улицам в поисках очередной жертвы и, выудив у нее из кармана бумажник, раздобывала себе порцию героина.
Энеа познакомился с ней в автобусе. Заприметив на остановке его грузную, нескладную фигуру, Нанда решила, что этого увальня будет легко обчистить. Но когда, пробираясь вперед, она попыталась залезть к нему в карман, то почувствовала, как чья-то рука крепко схватила ее за кисть. Энеа с немым укором взглянул ей в глаза, с ног до головы осмотрел эту худенькую блондинку в обтягивающем желтом платье и произнес:
— Ну зачем же брать без спроса, когда можно попросить?
В тот вечер Энеа вернулся очень поздно; всего за несколько часов, проведенных с Нандой, он понял: это у него надолго.
Нанда жила на улице Паникале. Кололась она уже три года. Муж ее бросил, заявив, что не желает больше видеть, но время от времени приходил, уговаривал лечь в клинику, обещал, что они снова будут жить вместе, если она вылечится. Жилище Нанды состояло из убогой комнатки, без удобств, под самой крышей. Но это Нанду как будто не очень заботило: она ведь здесь только спала, и то не всякую ночь. И неизвестно, сколько бы все это продолжалось, если б Энеа не заставил ее переехать.
Он сам нашел и снял ей однокомнатную квартиру на улице Ренаи. Без особой роскоши, конечно, но довольно приличную: двуспальная кровать, кресло, стол, шкаф, шторы, несколько гравюр на стенах. Пол красного кафеля застлан циновкой из волокна кокосовой пальмы. Квартирка обошлась недешево, поскольку предназначалась специально под будуар, где богачи проводят время с любовницами. Не случайно она располагалась на первом этаже, с отдельным входом.
Однако перемена места не помогла Нанде изменить свои привычки: она, как прежде, шлялась в поисках денег и «ширева».
Сперва Энеа надеялся спасти новую подружку, даже разработал собственную теорию исцеления, в полной уверенности, что результаты не замедлят сказаться.
Нанда, как водится, поведала ему о своем безрадостном детстве, о нищете и невежестве, о том, что ни о какой родительской любви не было и речи: матери на все наплевать, отец — настоящая скотина, однажды повалил родную дочь на кровать и изнасиловал. Она побоялась сказать об этом матери и при первом же удобном случае сбежала из дома. С тех пор родителей больше в глаза не видела. Разговоров о браке с Альдо Маццакане, муниципальным чиновником, Нанда старалась избегать, по ее словам, это было досадное недоразумение, виной которому одиночество.
Но вскоре Энеа узнал правду. Придя в квартиру на улице Ренаи, он застал там молодого, серьезного на вид брюнета, который что-то отчаянно кричал Нанде, а та швыряла в него всем что ни попадя. Энеа попытался было ее урезонить, но в него тоже полетела тарелка с остатками салата. Девушка посоветовала ему не лезть не в свое дело и выбежала, хлопнув дверью.