Он глядел на меня с мольбой, постепенно осознавая, что у него нет выбора. Сокрушенно потупившись, он начал давать показания, я едва успевал за ним записывать. Когда он добрался до конца, я велел ему повторить все с самого начала. Если бы он что-то сочинил, то при повторении обязательно бы сбился. Но этого не случилось, и я увидел на его лице признаки облегчения. Он вверил свою судьбу мне и господу, хотя, может быть, и не в таком порядке. Показания были срочно отпечатаны на машинке по всей форме, и я зачитал их ему:
"Пол: мужской. Возраст: около сорока. Расовая принадлежность: африканец. Род занятий: мелкий предприниматель, документально не доказано. Национальность: кениец. Адрес: Кавангваре. Телефона нет.
Я, нижеподписавшийся, родился в Муранге, в Локации № 11 и наречен Джозефом Сэмюэлем Гитхуа. Мой отец, Гитхуа Гичохи, жив и по сей день. Мать, Нжери Гатхони, умерла. В 1946 году меня записали в начальную школу в Тхике, я проучился только четыре года. Стал помогать отцу, батрачившему на ферме, ее хозяином был европеец, потом мыл посуду в заведении мистера Пателя в Тхике. После отмены чрезвычайного положения я переехал в Найвашу, там женился, потом в Накуру занялся торговлей древесиной. В 1964 году, когда мое дело в Рифт-Вэлли лопнуло, переехал в Найроби и до 1969 года безуспешно искал работу. Отчаявшись найти место, занялся мелким предпринимательством.
От друзей я услышал, что можно неплохо заработать на торговле бхангом (каннабис сатива), сбывая его заморским туристам. Я начал заниматься этим в 1973 году, однако разбогатеть не удалось — мне перепадали только мелкие сделки. С 1974 по 1975 год я жил в Момбасе, где дела у меня пошли лучше — в Малинди и Ламу приезжает много иностранных туристов. Однако влажный климат мне вреден, и я вернулся в Найроби. Меня научили сплавлять бханг молодым людям, чем я и промышлял до ареста.
Мои поставщики: мистер Олиеч из Кисуму, мистер Онсонго из Кисии и мистер Вамбуа из Ятты. Я хорошо их знаю и сумею опознать. Бханг привозят мне на грузовиках, доставляющих в столицу древесный уголь. Таким образом удается преодолевать полицейские кордоны на шоссе.
Сегодня ко мне обратились покупатели, интересующиеся бхангом. Впоследствии оказалось, что это старший полицейский инспектор Кибвалеи, инспектор Мбуви и сержант Мачария. Я отвел их на угольный склад, который арендую на Гроген-роуд, и показал им припрятанный там мешок с каннабисом сатива (экспонат №…). У меня еще три таких мешка (экспонаты №…). Я удостоверяю, что все они принадлежат мне.
Вышеозначенные полицейские препроводили меня в Управление уголовной полиции и допросили, предупредив, что письменные показания могут быть использованы в судебном разбирательстве.
Подтверждаю, что эти показания давал добровольно, без какого-либо на меня давления. Протокол допроса мне зачитан и мною понят; в нем содержится одна только правда.
— Хочешь что-нибудь добавить или изменить? — спросил я его.
— Нет, все правильно.
— Тогда подпиши, и порядок.
Он подписал протокол, инспектор и сержант поставили свои подписи в качестве свидетелей. Так в папке с делом появился первый документ.
— Сержант!
— Слушаю, сэр.
— Снимите с задержанного отпечатки пальцев для архивной картотеки. Инспектор Мбуви, достаньте, пожалуйста, бланк обвинительного заключения.
В пять минут со всеми формальностями было покончено.
— Теперь, Гитхуа, назови имена всех тех, кто, по твоим сведениям, занимается этим промыслом, и укажи их адреса.
Он назвал шестерых. По меньшей мере четверых из них можно было отыскать без труда. Они в свою очередь назовут других, так что удастся нанести ощутимый удар подпольному бизнесу. Но прежде всего я должен нащупать нити, идущие за границу.
— Вот как мы поступим, Гитхуа, — объявил я. — Вообще-то, следовало бы упечь тебя за решетку. Ты не просто нарушаешь закон, из-за твоей неуемной жадности становятся наркоманами и гибнут молодые люди. Я ненавижу тебя и тебе подобных за то, что вы наносите огромный вред юному поколению наших граждан. Надеюсь, тебе понятны мои чувства?
— Да, конечно. Но, клянусь, если вы меня отпустите, никогда больше не стану заниматься этим.
— Хорошо бы твои слова не разошлись с делом. Так и быть, дам тебе последний шанс. Держи ушки на макушке и смотри в оба. Выведай для меня кое-что у твоих деловых партнеров, но так, чтобы они ничего не заподозрили. Сдается мне, что рыбки покрупнее занимаются вывозом бханга за границу, они интересуют меня в первую очередь, а потом уж займемся теми, кто промышляет на местном рынке.
— Понятно, сэр. — Гитхуа повеселел, осознав, что все-таки выйдет отсюда. — Кстати говоря, три месяца назад один индиец обратился ко мне с просьбой свести его с теми, кто может поставлять большие партии товара на экспорт. Он говорил, что у него есть белые сообщники, которые специализируются на таких делах и гарантируют полную безопасность.
— Кто этот индиец, ты его знаешь? — насторожился я.
— Зовут его Кассам или что-то в этом роде. Я видел его один лишь раз, и мы ни о чем не договорились. У меня тогда товара не было, а ждать он не мог.
— Кто вас свел?
— Он вышел на меня через одного из моих клиентов, с тех пор я о нем не слышал. Может быть, они нашли то, что искали, и уехали за границу.
— Вести торговлю с такими клиентами было бы для тебя гораздо прибыльнее, чем с ватагой юнцов.
— Наверное. — Гитхуа пожал плечами. — Но я уже имел дело с белыми, еще в 1973 году. Не так уж они надежны, платят неисправно, да и риску для черных куда больше.
Я сразу смекнул: здесь действуют не просто туристы, а наверняка целый синдикат. В голове моей звучали слова: "Белые сообщники гарантируют полную безопасность". Я случайно напал на след.
— Гитхуа, предлагаю тебе сделку! — бодро воскликнул я. — Ты разыщешь этого сукина сына Кассама, а мы, со своей стороны, не будем предъявлять тебе обвинения, если ты, конечно, бросишь этот бизнес. Согласен?
— Согласен, только выпустите меня. Я займусь чем-нибудь другим, обещаю!
— Нам позарез нужен индиец и его сообщники. Тебе проще напасть на их след, чем нам: у тебя есть связи, да и они тебя знают.
— Я все сделаю, сэр. Сразу за это возьмусь.
— Мы оставим три мешка с бхангом на складе для приманки. Только не вздумай нас надуть — тогда тебе от тюрьмы не отвертеться.
— Я вас не подведу, но позвольте мне для отвода глаз приторговывать небольшими партиями, иначе мои бывшие клиенты могут заподозрить неладное.
Просьба была разумной, я и сам хотел ему это предложить. Можно поступиться мелочами, когда речь идет о разгроме целой банды.
— Хорошо, но делай это осмотрительно и ничтожными партиями. Не входи во вкус!
— Будьте спокойны, я вам этого Кассама из-под земли достану.
— Скорее всего, нам понадобится не он один. Постарайся разузнать, кто еще экспортирует бханг и как у них это налажено. Вот мой телефон, звони через день и докладывай, как идут дела.
— Да я каждый день готов звонить, только вот не всегда дозвонишься.
— В таком случае приходи сюда, только смотри, чтобы твои дружки тебя не выследили, а то вся наша операция провалится. Лучше все-таки звонить. Если меня не застанешь, передай инспектору Мбуви или сержанту Мачарии, но никого другого в наши дела не посвящай.
— Все ясно.
— Отлично, — сказал я. — Тогда за дело. Хорошо бы посмотреть, где ты живешь, в крайнем случае мы сможем с тобой связаться, хотя бы сунуть записку под дверь.
— Да хоть сейчас, — засуетился Гитхуа. — Я живу в районе Нгара, рядом с баром "Гитаруа".
— Поехали! — Я поднялся со стула.
Вскоре наша машина остановилась у его дома. Он пригласил нас зайти: большая квартира, обставленная удобно и со вкусом. Мое внимание привлекла свадебная фотография на стене.
— Какая у тебя жена красавица! — восхищенно воскликнул я.