— Это же идиотизм, а не идея! Это вершина двух дурацких идей! А если он заметил, что парень подает ему знаки? А если он вышвырнет Ядю, а сам смоется в служебном «зиме»? Подумай, Юлек!
— Помолчи! Что ты понимаешь в психологии? Мингель обалдел и поверил, что Ядя, до того как сделала «дипломатическую карьеру», выйдя за меня замуж, работала в сорок первом почтовом отделении и что они там познакомились.
— А парень?
— Парня Емёла забрал и повел в комиссариат. Там выяснят, почему он так торопился… Осторожно, наши идут. Ни слова. Сделай хорошую мину, Глеб, не порть им вечера.
После танца к столу подходили Кристина и доктор. Мы с НД приняли беззаботный вид.
— А где Ядя? — спросила разрумянившаяся от танца Кристина.
— Сейчас придет с Послом, — пояснял НД. — Мингель уже играет Кригера. Удалось, Олесь! С первого шага!
— Где они? — спросил доктор.
— К сожалению, на улице, — ответил я. — Но продолжение будет здесь.
Доктор встревожился.
— Я уверена, что Ядя справится, — сказала Кристина. — У нас бывали и не такие случаи…
— Если так — подождем, — решил доктор.
Его интересовала «проделка», к тому же он был очарован Кристиной. Ее пренебрежительное «у нас бывали и не такие случаи» прозвучало так, словно она лично обезвредила по меньшей мере дюжину бандитов.
— Когда придут Ядя и Мингель, позвони в комиссариат. Надо узнать, чего хотел парень, — шепнул мне НД.
Я не принимал участия в разговоре. «Придут или нет? А если не придут, если Посол выбросит ее или… убьет?… Возможно, он и не подозревает о связи между мной, Ядей, настоящим доктором и НД. Если, как утверждает НД, Посол увлекся Ядей, то, быть может, ей удастся затащить его в бар после поездки? А если он вовремя заметит подвох, если окажется хитрее, чем я думал?…»
Доктор флиртовал с Кристиной. НД, хотя внешне и не проявлял беспокойства, начал терять терпение. Все было в руках Яди. Справится ли она?
Снова заиграл джаз. Доктор пригласил Кристину на танец. Ожидание длилось уже более сорока минут.
Тревога нарастала.
— Теперь я знаю, Глеб, какое выражение лица будет у тебя в день моих похорон, — пытался шутить НД.
Шутка не удалась. Нервное напряжение достигло предела… НД вдруг встал и направился к двери.
Я увидел Ядю. Она подавала какие-то знаки. Увы, она была одна!
Расталкивая танцующих, я пробрался к лестнице. Ядя как раз объясняла взбешенному НД:
— Когда мы выехали на шоссе, ведущее к аэропорту, он остановил машину, якобы желая развернуться, и высадил меня из «зима»…
— Ты могла позвать на помощь!
— Да, могла… Но в радиусе километра никого не было. Я с трудом поймала такси…
В то время как НД, решив «сохранить лицо» перед доктором, направился с Ядей к столику, я побежал в раздевалку к телефону.
Надо было немедленно связаться с Емёлой, который задержал парня и ждал в комиссариате…
— У меня великолепная новость, — услышал я голос Емёлы. — Прокуратура освободила Трахта. А этот паренек приезжал, чтобы предупредить Мингеля и ничего больше не знает. Он получил на расходы пятьдесят злотых.
Я коротко обрисовал ему создавшееся положение.
— Тогда я немедленно еду на квартиру Трахта! — решил Емёла.
Я спустился вниз. В зале танцевали что-то похожее на чарльстон. С больший трудом мне удалось пробиться сквозь толпу танцующих.
Кристина танцевала с доктором. Ядя спокойно подкрашивала губы.
— За клипсы, Глеб, ты еще от меня получишь! — заявила она.
— Олесь пока ничего не знает, и я не вижу причин портить ему вечер, — сказал НД.
— Емёла сообщил, что Трахт на свободе, — прервал я его.
— Это… невероятно!… Сбежал?
— Можно считать и так. Прокуратура проверяла случаи задержания. С момента ареста прошло сорок восемь часов, а поскольку марки — ерунда…
Я вынужден был умолкнуть, так как официант подавал шампанское.
— А парень? — спросил через минуту НД. Я повторил ему то, что рассказал Емёла. Времени для дискуссии не было: к столику возвращались Кристина и доктор.
— Ну, Глеб, хватит шуток, пора за работу! — НД хлопнул меня по плечу. — Ты, Олесь, развлекай девушек… Приятного вечера. А мы, к сожалению, вынуждены уйти.
Я встал смущенный.
— Жаль, — сказал доктор, прощаясь. — Досадно, что у вас внеплановые осложнения.
— Пустяки! — рассмеялся НД.
Мы попрощались с Ядей и Кристиной и вышли на улицу.
— Идиот! — взорвался НД. — Не нужно было оставлять его с Ядей!
— Так… ты считаешь, что это я не должен был его оставлять?
— А разве я о тебе говорю? Постой… а почему ты из Берлина привез Яде и Кристине одинаковые клипсы?
— Что ты прицепился к клипсам, сумасшедший?
— А то, что Ядя не сумочку забыла, а меняла клипсы. Не могла же она быть с такими же, как у Кристины! А на это ушло около четверти часа, понимаешь? Вот где начало неудач! Уж идея-то с клипсами никак не моя! — негодовал НД, стоя посреди улицы.
Лишь минуту спустя, растерянные, мы тронулись дальше.
— А если он разобьет наш «зим»?… — размышлял вслух НД.
— В таком случае нам придется выложить около трехсот тысяч… — дополнил я. — Послушай, Юлек, кто тебе вообще велел брать «зим»? Не мог взять машину попроще?
— Не думаешь ли ты, что я должен был везти Ядю и Кристину на тракторном прицепе? Ничего другого не было!
— Поезжай в городскую комендатуру и заяви, что украден «зим», — решил я. — Пусть сообщат милицейским постам. А я тем временем допрошу парня. Встретимся у тебя в лаборатории.
Теперь самое главное — сохранить хладнокровие.
В комиссариате я сразу направился в камеру, где сидел задержанный паренек.
— Я… я ничего не сделал, — всхлипывал он. — Я и воробья не трону, а эти… схватили меня, будто я Фантомас. Это Генек меня впутал. Встретил у кино и говорит: «Вот тебе, Юзек, пятьдесят злотых, поезжай сейчас на такси и предупреди одного человека. Он, видишь ли… сейчас в «Бристоле» с девицей, а его жена вот-вот туда нагрянет».
— Ты не знаешь, Юзек, откуда Генек взял деньги, чтобы предупредить этого человека?
— Знаю… Их дал ему другой человек. Такой видный из себя, среднего роста, в темном костюме…
Дальше следовало описание внешности Трахта.
— А до этого Генек был с ним знаком?
Меня интересовал круг лиц, связанных с Трахтом, а через него — с убийцей, с Мингелем. Раньше мы этим не занимались, так как все должно было выясниться после ареста Мингеля…
— Я не знаю, знал ли его Генек. Я-то его не знаю. Если б я знал, то, клянусь, сказал бы вам.
— Не врешь?
— Нет. Я не знаю ни его, ни того, из «Бристоля»…
Я вышел из камеры и попросил коменданта комиссариата освободить Юзека. В милицию до сего времени он не попадал, и к нему у нас претензий не было. Я вернулся в камеру.
— Выметайся, Юзек. А что касается Генека, то советую держаться от него подальше.
— Так он дал мне на такси.
— Ну ладно, ладно! — сказал я, прерывая его полуискренние, полупритворные всхлипывания.
Мы прошли с ним в комнату дежурного.
Дежурный выкладывал на стол какие-то веревочки, поясок, школьное удостоверение… Потом взял с полки, где находились вещи задержанных, маленькую папочку.
— Это тоже твое?
— Да.
Я взял папку и с любопытством заглянул в нее. Оказывается, Юзек тоже был филателистом! В его портативной коллекции были львы из Танганьики, малайские тигры, слоны из Лаоса. Я улыбнулся. Экзотика увлекала парнишку так же, как и меня лет тридцать тому назад.
Я вынул заложенный между страницами кляссера небольшой конверт с адресом: «Уважаемому пану Буре, в Варшаве». В правом углу конверта была красивая, яркого цвета марка «За лот» с красным штемпелем «Экспедиция 16/19, станция Прага».
— Где ты взял это, Юзек?
Он застегивал пояс на брюках и с гордостью объяснял:
— На прошлой неделе я помогал на одном складе паковать макулатуру. Это письмо было в бумагах. И они мне его отдали, просто так. А один человек даже хотел за это заплатить четыреста злотых. Но я меньше чем за пятьсот не отдам… А вы понимаете в марках? Может, у вас есть знакомые любители?