— Это и спасло вас, — заметил капитан Новак.
— Поговорила немного с Мачеяком, затем показала ученику, который неверно раскраивал листовую медь, как это делать, и вернулась в первое помещение. Здесь подошла к ученику Дерецкому, который работает на сверлильном станке, установленном возле стены моей конторки. Стояла я спиной к стене. Вдруг раздался грохот, меня ударило в спину, я почувствовала, что на меня обрушивается какая-то тяжесть. Я упала и, видимо, на какое-то время потеряла сознание, ибо не помню, что было дальше.
— Не удивительно.
— Когда очнулась и поднялась, увидела кругом обломки. Потом кто-то взял меня на руки и вынес во двор. Вдруг слышу крики: «Горим!» Это окончательно привело меня в чувство. Собрала людей, и мы принялись гасить пожар. Нам помогли работники других мастерских и жильцы соседнего дома. Только потом я заметила, что вся грязная, что платье разорвано, а из раны на ноге течет кровь. Не помню, кто забинтовал мне ногу. Наверное, кто-то из работников мастерской. Дерецкого, нашего ученика, отбросило взрывом, он ударился головой о станок. Слава богу, ничего страшного — только шишку набил. Он совсем еще мальчишка и очень испугался. Я отпустила его домой.
— Письмо Мачеяку, — улыбнулся капитан, — вы должны поместить в серебряную рамку и повесить над своей кроватью. Если бы не оно, вас разорвало бы на кусочки. Снаряд находился как раз над конторкой, там, где вы обычно сидите.
— Барбара Ярецкая вошла в разрушенную конторку. Нагнулась и вытащила из-под обломков пишущую машинку. Не надо было быть специалистом, чтобы понять, что теперь ее уже никто не сможет отремонтировать.
— Вы как-то выразили удивление, что я держу у себя такую рухлядь, — обратилась она к майору. — Видимо, в недобрый час это сказали. Теперь придется приобрести новую. Телефону тоже пришел конец. Милицию и пожарников вызвал жилец соседнего дома. Ущерб не очень большой, но чувствительный. Счета, заявки — в общем, вся бухгалтерия пропала. Много хлопот будет с восстановлением всего этого.
— Главное, что сами вы вышли из этой передряги живой и здоровой, без серьезной травмы. Остальное пустяки. — Майор произнес эту тираду довольно взволнованно.
— Ответом майору была признательная улыбка Барбары Ярецкой. Ни ссадина на лице, ни испорченная прическа — ничто не могло лишить эту женщину присущего ей обаяния.
В это время стоявший у ворот милиционер воевал со столпившимися зеваками, которые стремились проникнуть во двор:
— Люди, разойдитесь! Что вам тут, театр?! Не напирайте. Все равно никого не пущу. Отойдите, я вам говорю! Пропустите машину!
Грузовик въехал во двор. Из кабины выбрался поручик, а из крытого брезентом кузова ловко выпрыгнули саперы. Поручик подошел к офицерам милиции.
— Ничего себе, солидно грохнуло, — с уважением заключил он. — Хорошо, что помещение имело окно, дверь и не фундаментальную крышу. Это значительно ослабило разрушительную силу взрыва. Не будь этого, кирпичи летели бы во все стороны подобно пушечным ядрам. Жертвы есть?
— Только две. Одна жертва — это я. Другая жертва пошла домой, — с улыбкой ответила хозяйка мастерской.
— Ваше счастье. А где эти неразорвавшиеся снаряды, капитан? Что они собой представляют?
— Четыре авиационные гранаты. Лежат в песке на чердаке этого строения. Пя-той, как видно, надоело вас ожидать, и она сама разрядилась.
— А я-то думал, что тут какая-то порядочная бомба или снаряд для тяжелого орудия. А оказывается… — Поручик махнул рукой. — Зря только брал машину и столько людей. Эти штучки и на трамвае можно увезти.
— Оно и видно, — сказал майор, обводя взглядом разрушенную конторку.
— Где лежат эти игрушки?
— Там, где шорная мастерская, — ответил капитан. — Я приказал ее работникам покинуть помещение.
— На всякий случай всех отсюда эвакуируем. Пусть переждут на лестничной клетке вон того жилого дома. Так будет надежнее. Хотя прямой опасности, я думаю, нет, но поскольку одна взорвалась…
В окнах жилого дома и мастерских торчали головы любопытных. Такого здесь еще не случалось, во всяком случае с окончания войны.
— Граждане! Сейчас мы будем разряжать неразорвавшиеся снаряды, — громогласно произнес поручик. — Может произойти взрыв, и, следовательно, может ранить или убить. Откройте все окна и отойдите от них подальше, лучше всего сядьте у стен.
Окна быстро, как по команде, отворились, а вот головы зевак не исчезли. Поляка, как известно, так просто не испугаешь, да и командовать собой поручику от саперов он тоже не позволит!