— А мамы нет? Нет донны Кармелы?
Марио в отчаянии ломал руки.
Сержант Клей холодно посмотрел на меня, на Кэт, опять на меня.
— Что-нибудь не так? — спросил он издевательски.
— Все в порядке… — ответил я угрюмо.
— Мы не знали, что это его брат! — призналась Кэт. — Мы видели, как он убегал, застали на кухне раненого и, сопоставив одно с другим…
— Не лучше ли это предоставить специалистам? — торжествовал Клей, выковыривая что-то из глаза.
— Но тот… этот Марио на пляже… — начала секретарша, однако я жестом заставил ее замолкнуть.
— Бросьте, Кэт, — сказал я. — Оставьте специалистам, пусть они решают эти проблемы. Еще настанет время, когда сержант попросит нашей помощи!
Марио стоял и разглядывал девушку, вспомнившую о пляже. Узнал ли он ее — не знаю. Во всяком случае, Кэт ретировалась под его взглядом и стала искать защиту за моей спиной.
Внимание присутствующих переключилось на доктора Салетти и его пациента. Долговязый наконец поднялся и еще раз посмотрел на молодого человека, которому он прилепил на спину огромный кусок пластыря — очевидно, именно там была рана.
— Ничего страшного, — сказал доктор Салетти и принялся разматывать бинт, предназначавшийся Альберто. — Только небольшой порез!
— Этим? — спросил Клей и осторожно кончиками пальцев взял нож. Врач мельком взглянул на оружие и стал бинтовать рану.
— Возможно, — сказал он. — Более того, я уверен.
Клей поднял бровь и передал нож одному из полицейских.
— Отпечатки? — спросил тот.
Сержант из Отдела по убийствам только кивнул.
— Тогда вы сразу можете арестовать меня, — заявил я, — потому что я держал этот нож в руках и оставил на нем по меньшей мере миллион отпечатков! После убийцы!
Клей достал из внутреннего кармана мундира короткую дешевую сигарету.
— Во-первых, речь идет не об убийце, а о нападавшем. А во-вторых, мы получим отпечатки пальцев всех, кто держал этот нож, и лишь тогда займемся всей компанией, сколько бы там их ни оказалось, Тэтчер!
— Надеюсь, меня вы не подозреваете?
Клей не удостоил меня даже взглядом, не то что ответом. Он зевнул, не пытаясь прикрыть рукой рот, затем повернулся к доктору Салетти.
— Ну?
— У меня все, сержант, — сказал доктор, отходя от Альберто. Молодой человек попытался подняться и приосаниться, но покачнулся и с негромким стоном прислонился к стене. Марио подскочил к нему и нежно обнял за шею.
— Больно? — спросил он у брата.
Гримаса исказила лицо Альберто.
Полицейский с носом бывшего боксера подошел к своему начальнику.
— Сержант, — осторожно начал полицейский, готовый к отступлению, если по выражению лица Клея станет ясно, что он не волен принимать решения, — этот хромой его брат. Я думаю, не он его…
— Судя по всему — нет, — согласился Клей.
Ободренный полицейский продолжал:
— Может, он знает покушавшегося? Может, видел его?
Сегодня сержант Клей решительно отклонял идеи штатских, но мысли, родившиеся под полицейской фуражкой, принимал за должное.
— Браво, Пит, — потрепал он по плечу бывшего боксера и огляделся, чтобы удостовериться, какое впечатление произвела на окружающих мудрость парней, которых он держит возле себя, — тебе это зачтется. Давай признавайся! — добавил он и толкнул локтем Марио.
— Che cosa?.. — заволновался тот. — Я не… не я… Если кто-то заявится и скажет, что его обокрали… это не значит, che sono io!.. Forse ha perduto…[37] люди на пляже… или забудут… tu m'capisci… Все, что нахожу, честно отдаю alla direzzione, tutto!..[38] Я не виноват!..
Кэт многозначительно посмотрела на меня. Я кивнул, что понимаю, о чем рассказывает Марио, однако не пытался вмешиваться. Клея рассказ Марио, вероятно, не заинтересовал.
Это его дело. Сержант еще раз зевнул и со скукой в голосе прервал поток признаний.
— Прекрати! Я спрашиваю, кто напал на твоего брата!
Хромой некоторое время оставался с полуоткрытым ртом и преглупым выражением лица, затем покачал головой.
— Отвечай!
Он пожал плечами и опять покачал головой.
— Не этот? — сержант указал на меня.
Марио отрицал.
— Не она? — настала очередь Кэт.
Взгляд Марио несколько задержался на груди Кэт, затем он снова отрицательно покачал головой.
— Не ты?
— Нет, нет, не я! — почти выкрикнул Марио. — Это мой брат! Единственный! Unico… tu mi capisci?..
— Ладно, ладно, — успокоил его сержант, — я только спрашиваю. Нечего сразу заводиться. Не этот, не она, не ты, тогда скажи, кто?