Тук-тук-тук.
- Карамон, иди в Бездну!
- Вежливо же ты принимаешь старых знакомых, - волшебник с легкостью открыл запертую дверь и вошел.
Рейстлин подскочил из-за стола.
- Паладайн?
- Предпочитаю, чтобы меня звали Фисбен.
- Зачем ты пришел?
- Мозги тебе вправлять. Дочери своей светлой уже вправил, теперь к тебе пришел.
Рейстлин прищурился, оперевшись спиной о столешницу. Было видно, что стоять ему тяжело. Маг вообще после выхода из Бездны сильно отощал и осунулся. Последнее время он не мог найти сил даже нормально поесть, не то, что полностью восстановиться, из-за чего сейчас больше напоминал того кошмарного черного монстра, увиденного когда-то Крисанией в храме, чем человека.
- Сядь лучше, - гость тоже заметил состояние чародея. - У меня нет желания тебя откачивать.
Рейстлин облегченно опустился на стул. Фисбен плюхнулся на стоящее рядом кресло.
- Я не буду долго ходить вокруг да около, - начал он, - просто предупреждаю, что если с головы моей Посвященной упадет еще хотя бы один волосок, я устрою тебе второй Катаклизм, как и обещал.
Рейстлин остался неподвижен.
- У тебя есть ровно месяц, чтобы вернуть живую, здоровую, и в здравом уме, Крисанию в Палантас под крылышко Калеба Таринского. Думаю, уже не безызвестного тебе человека. Не успеешь, опять же - пеняй на себя.
- Это все? - процедил маг, - Все твои ультиматумы?
- Все, Маджере, - старик поднялся, - я предупреждал тебя тогда, когда разрешил открыть Врата. Ты не внял моим словам. Теперь я предупреждаю снова, но больше я этого делать не буду.
Фисбен вышел, а Рейстлин устало закрыл лицо худыми руками, падая в пучину бесконечной усталости, не отпускающей его последние дни. Он совершил большую глупость. Слишком самонадеянно было открывать портал из Бездны. Да, он очень сильный маг, но он был истощен сначала открытием Врат, потом боем. Портал добил его. И магия ушла. Жаркий огонь, горящий внутри потух. Теперь Рейстлин не чувствовал в себе ни капли волшебства. Внутри было пусто и холодно, как в заброшенном чулане. Вместе с магией истощилось его, и так не слишком сильное, тело. Через внутреннюю пустоту уходили жизненные силы. Скоро он вообще не сможет подняться. Рейстлин знал, он отлично знал, что ему осталось пара дней. Если магия не вернется за это время, она не вернется никогда, а вместе с ней можно распрощаться и со здоровьем. И величайший черный маг всех времен станет беззащитнее ребенка. Станет никем и ничем - бесполезным дряхлым стариком, не имеющим сил даже встать с постели.
А самое неприятное было то, что Рейстлин никак не мог предотвратить подобный конец. Он перепробовал все, что смог. Возможно, находись он сейчас в своей Башне, еще был бы шанс, но… Игры с магией - опасны. Это знают все волшебники, к какой бы ложе они не относились. Рейстлин всегда пренебрегал этим советом, а теперь просто тихо угаснет, также, как когда-то погасла его мать.
Он не знал, сколько просидел вот так, утопая в собственном бессилии, пока…
- Рейстлин? - мягкие руки легли на плечи волшебника, запуская в истощенное тело щедрый поток живительного света.
Черный маг зашипел. Свет, даже целительный, обжигал не хуже раскаленного масла. И он все не кончался и кончался, заполняя внутреннюю пустоту, причиняя невыносимую боль.
- Хватит! - рявкнул чародей, - Не трогай меня!
- Я хотела помочь…
- Убирайся, - Рейстлина била крупная дрожь, все мышцы сжимались в болезненных спазмах, внутри, казалось, бурлило озеро лавы, а голова просто раскалывалась.
***
- Рейст, - мага потеребили за плечо, - Рейст, очнись.
Волшебник открыл глаза.
- В чем дело, Карамон? - горло пересохло, говорить было тяжело.
- Это я у тебя хотел спросить, - богатырь подал брату кружку с водой.
Рейстлин жадно глотнул.
- Ты чего на столе уснул? Кровать же рядом.
- Я не дошел.
- Как твоя магия? Без изменений?
- Да какие могут быть… - Рейстлин осекся. Внутри загорелся огонек. Маленький, слабый, еле заметный огонек.
- Она вернулась… - Неверяще прошептал чародей, - моя магия вернулась!
Рейстлин рассмеялся. Огонек внутри задрожал и подрос. Волшебника накрыло ощущение полнейшего счастья. Эйфория окружила его, а огонек начал расти, питаясь чистейшими эмоциями. Вот это уже пламя свечи, вот небольшой костерок, а вот внутри бушует родной жар, согревая своим теплом душу, наполняя силой тело.
Карамон с удивлением смотрел на происходящие с братом метаморфозы. На его глазах отчаявшийся человек счастливо смеялся, запрокинув голову. На памяти воина в подобное состояние Рейстлин впадал всего дважды, и после каждого из них обязательно случалось что-то масштабное и обычно нехорошее.
- А ты потолстел, - неожиданно заметил Карамон.
Маг удивленно замер.
- Ну, в смысле, в нормальное состояние вернулся и больше лича не напоминаешь.
Рейстлин покосился на висящее на стене зеркало. Действительно сейчас он не только чувствовал, но и выглядел так же, как и до отчаянного побега из Бездны.
- Это не магия постаралась, - чародей нахмурился, - я что-то упустил.
Вялыми обрывками в памяти всплыл прошедший день. Доставший своей заботой Карамон, приходивший Паладайн и…
- Где Крисания?
- Я из-за нее к тебе и шел, - вздохнул богатырь. - Она куда-то убежала с утра и до сих пор не вернулась, а ведь уже вечер. Сомневаюсь, чтобы Крисания ушла далеко, скорее всего, она скоро вернется, но мало ли… Я собирался идти ее искать.
- Я сам найду, - волшебник решительно поднялся, - не беспокойся.
***
С озера подуло холодом. Крисания поежилась, но с места не сдвинулась. Она давно тут сидела - неподвижная и обиженная - созерцала темную гладь, ища в ней успокоения. На небе взошли луны, в лесу потемнело, вода теперь казалась абсолютно черной. Крисания прикрыла глаза. Пора было возвращаться, но никакого желания это делать не было. Злость и ярость давно перегорели, но обида все также тяжелым камнем давила на сердце. Крисании даже казалось, что если она сейчас нырнет в озеро, этот камень утащит ее на дно не хуже любого балласта.
- Я был не прав, - на плечи Крисании легла кожаная наемничья куртка, согревая озябшую жрицу.
Рядом на землю опустился Рейстлин.
- Великий черный маг извиняется? - голос Посвященной был безразличен.
- Я никогда не извиняюсь.
Крисания молча скинула куртку и поднялась.
- Но я признаю свои ошибки, - Рейстлин вскочил следом. - признаю, что зря на тебя сорвался, зря потащил в Бездну, зря не предупредил тогда…
Крисания осталась безучастна. Рейстлин шагнул к ней, развернул к себе лицом и посмотрел в глаза.
- Чего еще ты от меня хочешь?!
- Ты знаешь, что.
- Я никогда в жизни не перед кем не извинялся!
- Значит я буду первой, или твои попытки помириться бесполезны.
- Чемош с тобой, - Рейстлин сжал кулаки, - прости меня.
Волшебник отвернулся, недовольный собой и ситуацией в целом. Крисания мирно улыбнулась и нежно обняла его со спины. Тяжелый камень обиды с неслышным плеском ушел в воду.
- Извинения приняты, - негромко сказала жрица.
Рейстлин обернулся, отвечая на объятие.
- Пойдем домой, - прошептал он, привычно уткнувшись носом в черные волосы, - Карамон волнуется.
Крисания кивнула. Рейстлин тут же отстранился, на плечи легла знакомая куртка.
- Ширак, - у плеча волшебника зажегся огонек.
- Что с тобой было утром? - спросила Крисания, шагая рядом с чародеем.
- Полное истощение, - Рейстлин передернул плечами, - вынужден сказать тебе еще и “спасибо”. Мне оставалась всего пара дней до безвозвратной потери магии и, скорее всего, парализации.
Крисании в полном ошеломлении остановилась.
- И ты молчал?..
- Карамон знал. Ты была без сознания. И я не думал, что магическое истощение можно вылечить целительным светом.