— Что с ним?
— Без сознания. Не переживай, очнется к вечеру. — Гигант поудобнее перехватил Рейстлина и зашагал в противоположную сторону.
— Пойдем, Крисания, познакомишься с Тикой, заодно отдохнешь от всего этого.
Скоро деревья начали редеть, и воин с жрицей вышли к деревне.
— Раньше все дома стояли на валинах — пояснил Карамон, заприметив удивленный взгляд Крисании, направленный на обугленные, уже немного заросшие свежим мхом, пни. — Потом во время Третьей войны Копья в деревню пришли дракониды и драконы, валина сожгли, дома разрушили. То, что ты видишь сейчас, построено совсем недавно.
Девушка пригляделась внимательнее. Многие дома, возведенные из какого-то темного дерева, действительно выглядели новыми.
— Давай-ка сделаем небольшой крюк.
— Зачем?
— Нас с братом в Утехе хорошо знают. Вот только его немного недолюбливают.
— Почему?
— Спроси у него сама, когда очнется.
Богатырь вернулся в тень леса и уверенно потопал направо. Минут через десять они вышли к стоящему у дороги большому дому, обошли его и заглянули с черного входа, ведущего на кухню.
— Карамон! — Миловидная рыжеволосая женщина всплеснула руками, выронив сковородку, потом заметила бесчувственного чародея и скромно отошедшую в уголок Крисанию. — Опять?! Ты опять влез в его ненормальные планы?!
— Успокойся, Тика, — с нежностью отозвался гигант, — все обошлось…
Хозяйка нехорошо прищурилась, легкая женская рука нащупала ручку сковородки, но присутствие посторонних ее, видимо, остановило.
— Мы потом об этом поговорим, — сказала она. — Неси его наверх. Его комната свободна.
Карамон поспешил убраться с глаз жены. Крисания осталась на кухне.
— Тика Вейлан-Маджере, — рыжая протянула руку, внимательно рассматривая жрицу.
— Крисания Таринская, — Посвященная с улыбкой пожала протянутую руку. — Светлая жрица.
— И откуда же мой непутевый муж вытащил своего брата на этот раз?
— Из Бездны, — ответила Крисания, несколько удивившись такой постановке вопроса.
Тика со стуком опустила на стол сковородку:
— Вот как с ним жить?! Отпустила в Палантас на неделю, Таниса поздравить. В итоге возвращается через месяц из Бездны с братом на руках!
Как и отношения.
***
— Что?..
Рейстлин чуть наклонился вперед и поймал своими губами губы Крисании. На мгновение девушка опешила, а затем резко вырвалась, отвесив магу тяжелую пощечину. Чародей обижено зашипел.
— Знаешь, мой отец учил меня, что любовь, как и все ее следствия и проявления, нужно заслужить, а не отобрать, — холодно произнесла наследница герцога Таринских, стоя возле полупотухшего костра.
— Похоже еще и наглядно доказывал, — проворчал маг, проверяя целостность челюсти. — Удар хорошо поставлен.
— Я старалась.
Случайно в салат упала петрушка «Рыцарский дебют».
***
Маг и жрица с удобством расположились в корнях старого валина. Крисания вышивала, Рейстлин читал, привычно положив голову ей на колени. Мирная пасторальная картина. Высокая трава и кусты закрывали пару от любопытных глаз, чародея было совсем не видно, но Крисанию можно было заметить.
— Прекрасная госпожа! — раздался голос, на дороге показался всадник. Жрица оторвалась от работы, Рейстлин напрягся.
— Вы отошли далеко от Утехи. Для вас может быть опасно вот так сидеть одной возле дороги. Позвольте, я провожу вас обратно. — Солнечный свет отражался в соламнийских доспехах, выдавая в незнакомце рыцаря, но не давая Крисании рассмотреть его лицо.
— Стурм, иди в Бездну! — Волшебник сел и недовольно посмотрел на путника, которого прекрасно опознал по голосу.
— Рейстлин?! — изумился рыцарь — Что ты здесь делаешь?
— До твоего прихода наслаждался обществом прекрасной дамы, — огрызнулся маг.
— Опять своей темной магией принуждаешь тебя любить? — гневно воскликнул Стурм.
— На меня не действует магия, — вмешалась Крисания. — Прошу вас, благородный рыцарь, оставьте нас. Рейстлин не причинил и не причинит мне никакого вреда.
Путник перевел недовольный взгляд на жрицу.
— Или ты тихо-мирно едешь дальше или я превращаю тебя в крысу, — угрожающе прошипел чародей.
Стурм гордо поднял голову, вскочил в седло и погнал коня прочь.
— Кто это был? — спросила Крисания, как только рыцарь скрылся из виду.
— Стурм Светлый Меч, — натурально скривился Рейстлин.
— Разве он не погиб при битве за Башню Верховного Жреца?
— Я на это надеялся, но, как видишь, он жив, здоров и продолжает действовать мне на нервы.
— Как так получилось?
— Это лучше у своего бога спроси. Что-то Паладайн углядел в Стурме и вытащил его практически с того света. Что — не знаю. И никто не знает, но факт остается фактом. Светлый Меч выжил, но об этом почти никому не известно.
— Почему?
— Стурм не захотел афишировать свое спасение. Видите ли, разочаровался в соламнийских рыцарях, поэтому ушел из братства и основал свой собственный Орден. На данный момент его численность составляет целый один человек, — в голосе мага прорезался сарказм.
— Ты его не одобряешь?
— Я его не переношу, меня просто вымораживает это тупое никому не нужное благородство! — На лице Рейстлина застыла брезгливость. — К сожалению, Танис и остальные точку зрения Стурма поддерживают, даже мой братец в чем-то с ней согласен.
— И во что же он верит?
— Это тебе лучше спросить у него.
Настроение у мага совсем испортилось. Крисания вздохнула, мягко обхватила лицо Рейстлина и заглянула в золотые глаза.
— Забудь о рыцаре, — велела она, — пусть верит, во что хочет, это его дело. Ты так бурно реагируешь, как будто тебя это сильно волнует.
— Мне не нравится то, во что он превращает моих друзей!
— Рейст, они не маленькие, ты не можешь им ничего запретить.
— Я могу убить Стурма.
— А хватит потом совести смотреть в глаза брату?
— Более чем. — В золотых глазах царило ледяное спокойствие, лишь где-то на дне вспыхнул опасный огонек.
«Скольких же ты убил? — невольно вздрогнула Крисания, — И знает ли кто-либо, кроме тебя, точное число?»
Мелькнувший в глазах жрицы страх, ножом резанул мага по сердцу.
— Успокойся, не трону я этого глупого рыцаря. Ради тебя не трону. — Рейстлин прижал к себе девушку, успокаивающе поглаживая по волосам.
Крисания замерла, невольно вспомнила вторую встречу с Маджере, сгорающих заживо разбойников и огненные шары, затем память услужливо показала Нераку, величайшего черного мага в пике своей силы, окруженного живым пламенем, синий жуткий огонь. Кошмар, снившийся Крисании. Под конец всплыл образ чудовища, показанного когда-то давно старшим жрецом.
«Хватит! — строго велела себе Посвященная, — Ты прекрасно знала, в кого влюбляешься, нечего теперь дрожать. Он доверился тебе, а ты своим поведением это доверие подрываешь!»
Крисания улыбнулась и обняла Рейстлина за шею.
— Ты все также боишься, хотя и знаешь, что я не причиню тебе вреда, — вздохнул тот.
— Я всегда буду бояться, — отозвалась жрица, чародей напрягся, — бояться за тебя, за отца, за твоего брата.
— Карамон так важен для тебя?
— Он важен для тебя, и мне придется с этим считаться.
***
— Скажи, Карамон, а до госпожи Крисании Рейстлин встречался с кем-нибудь? — пропела Лорана, присаживаясь на ручку кресла.
— Опять?! — воин оторвался от полировки меча и бросил на эльфийку недовольный взгляд. — Что ж вам всем так неймется-то?
— Ну скажи-и-и! — жалостливо проныла Лорана. — Это вопрос жизни и смерти!
— Спроси у Рейста.
— Он меня в жабу превратит.
— И поделом.
— Мне не пойдут бородавки-и-и! — эльфийка душераздирающе вздохнула, — Карамон, ты должен понять наши чувства!