— Хоронят мужика, — говорил Ветров, раскидывая карты парами по столу. — Позади гроба идут двое. Один шепчет другому: если бы ты пичку тогда снес, мы бы покойничку не пять, а все семь взяток на мизере вогнали. Второй отвечает: да ладно, и так хорошо сыграли.
Это были стандартные анекдоты, которые преферансисты рассказывают во время игры.
— Или вот еще, — продолжал Ветров. — Слушается дело об убийстве. Судья спрашивает обвиняемого: расскажите, как было дело. Обвиняемый: играем в преферанс. Оба вистуем. Я несу пичку, и покойничек пичку. Я опять пичку, и покойничек пичку. Судья: так за это же канделябром по башке. Обвиняемый: вот я так и сделал. Какую игру заказываем, господа?
«Может, он не такое уж и чудовище?» — ненароком подумал Филин. А еще он заметил, что у Ветрова изменился запах: пряность исчезла. Теперь это был более терпкий мужской аромат.
— После игры начинающий преферансист восклицает: как же так, господа, у меня туз козырный не сыграл?! Товарищи отвечают: расклад, батенька, расклад! — продолжал отвлекать игроков шутками и втихую выигрывать Ветров.
Удача в игре и жизни идет волнами. Пока она липнет к тебе, не теряйся: используй на полную катушку. Но не проморгай тот миг, когда удача отвернется. Тогда надо затаиться и переждать. Иначе пулеметная очередь невезения разнесет тебе башку.
— Твое слово, Сергей. — Андрей посмотрел на Опарина. — Судя по всему, ты должен заказать суперигру. Например, девять взяток. — У него было тепло в груди, оттого что его карта была гораздо лучше, чем у Опарина. — Или я ошибся: десять?
— Какая, на хрен, девятерная, — проворчал чекист.
«Как маленький, в самом деле, — с неодобрением подумал Ветров. — Кто же в преферансе правду говорит? Действительно, карта у тебя говно, но зачем же об этом орать?» Расклад у Опарина он вычислил, заглянув в карты Филина.
— Ты посмотри, Сергей, может, хорошая карта тебе за рукав завалилась? — Филин улыбнулся и прижал карты к себе, чтобы никто не подглядывал.
Внезапно Филин насторожился. Он почувствовал запах. В нем была опасность. Даже гениальному носу было трудно уловить эту слабую ниточку… Нет, не ниточку, а капельку, случайно заброшенную сюда ветром. Это был запах сушеного тутовника.
Филин переключил все свое внимание на этот запах. Капельки летели из машины, которая остановилась недалеко от ворот. Мысленно Константин разложил ароматы, пытаясь отделить одно от другого: двигатель пах бензином, колеса чуточку — горелой резиной. От людей, сидевших в машине, пахло афганским тутовником.
Каким образом Константин смог уловить запах на таком расстоянии — он не знал. Человек вообще до конца не знает своих возможностей.
В том, что он учуял, было еще что-то угрожающее. Филин не сразу понял, что именно, хотя на самом деле уловить этот запах было проще всего.
От гостей пахло порохом!
— Саня, у тебя подпол есть? — спросил Филин резко, сметая карты со стола.
— Есть, а что?
— Все вниз, быстро!
Во взгляде и голосе Филина было столько решительности, что никто не стал задавать вопросов. Как загипнотизированные, прыгнули в подпол.
Игнатьев едва успел захлопнуть за собой люк, как в окно влетела граната с огненным хвостом. Раздался жуткий грохот.
— Из «мухи» пальнули, — произнес Филин.
Второй выстрел, как им показалось на слух, попал в крышу. Затем повисла мертвая тишина. Казалось, даже огонь делал свое дело бесшумно. Зато мужчины услышали, как машина отъехала от дома.
— Как ты догадался? — спросил Опарин.
— Предчувствие, — спокойно сказал Филин.
На самом деле это и было почти предчувствием. Константина насторожил запах тутовника. В горах террористы часто питались только тутовником и сухой лепешкой. Бывало, по нескольку месяцев ничего другого в их рационе не было (зато сушеный тутовник сытный и питательный). Так что моджахеды буквально пропитывались запахом этого тутовника. Вот Филин и подумал: аромат тутовника в Подмосковье разноситься просто так не будет.
— Надо выбираться, мы здесь задохнемся, — сказал Игнатьев. Из подвала был еще один выход — на улицу.
Они вышли. Когда Дровосек увидел, что стало с его домом, он взорвался:
— Елки-палки, я же недавно крышу покрыл! — Он повернулся к Ветрову и схватил его за воротник. — Гнида, все из-за тебя.