— Если я права, это не будет важно, — восторженно сказала Алгонквин. — Я перерожусь со следующим дождем, но это может не повториться.
Тень загудела, но она уже не слушала. И не боролась. Она ныряла, мелькала между прудами воды, которая покрывала ее разрушенный горд, пока не добралась до тёмного затхлого озера, покрывающего остатки Ямы.
Когда она поднялась, Алгонквин знала, что что-то изменилось. Бушующая магия СЗД теперь была спокойной, почти послушной. Тишина дала ей надежду. Она на опыте знала, что боги не переставали буйствовать, пока не уничтожали все, или пока их не побеждали. Раз ее озера еще не были наполнены зданиями, это оставляло лишь один вариант, и Алгонквин увидела его на острове мусора в центре Ямы.
Он выглядел плохо. Алгонквин видела смертных на всех стадиях смерти, но сэр Мирон Роллинс выглядел так, словно прошёл все стадии сегодня. И все же он стоял, а на коленях рядом с ним была СЗД в облике человека.
Алгонквин задрожала, но, хоть она была в восторге, она была слишком стара, чтобы верить всему, что видела. Ей придется проверить его, убедиться, что это было чудо, каким оно и выглядело. Она поднялась из черной воды перед ним, сделала из своего лица отражение Мирона.
— Ты сделал это?
— Да, — сказал он, его голос был слабым, но уверенным, он коснулся опущенной головы города. — Прошу прощения за проблемы, которые причинила СЗД. У нас был фальстарт, но я все развернул. Вторая попытка у Ворот Мерлина была успешной, — он вскинул нахально голову. — Перед тобой Первый Мерлин, Хозяин Сердца Мира.
Алгонквин нахмурилась, ее маска стала недоверчивым лицом мага. Он врал, она ощущала это в его пульсе. Но смертные всегда врали, особенно эгоисты. Вопрос был в том, врал ли он о чем-то важном?
— Ты починил печать?
— Да, — твердо сказал он. — Я не могу ничего сделать с магией, которая уже вытерла, но поток новой силы был подавлен. Через несколько недель все, что было пролито сегодня, уйдет, и мы останемся сухими.
— Насколько сухими? — осведомилась Алгонквин. — Ты сделал, как договаривались?
Мирон был оскорблен.
— Конечно. Я ненавижу Смертных духов так же, как ты. Я сделал уровень магии как в ту ночь, когда ты проснулась, как ты и просила. И я — Мерлин, как ты и просила, так что наша сделка выполнена, Хозяйка Озер, — он улыбнулся. — Мы победили.
Алгонквин не слушала. Она была слишком занята, проверяя каждый дюйм своих владений, погружаясь в глубокие холодные воды ее сосуда на дне Моря Магии. Но, хоть она была там, она не могла понять, говорил ли он правду. Все вокруг еще бушевало. Она не могла понять, пока магия не успокоится, и все же…
Она вернулась в воду в Яме, поднялась на остров, чтобы смотреть на мага свысока. На человека. Но тут не было лжи. Изменения, которые она видела во всех Мерлинах с тех пор, как смертные начали себя так звать, были заметны в его душе.
Ее вода задрожала. Чем бы еще он ни был, сэр Мирон Роллинс точно был теперь Мерлином. Ее Мерлином. Ее агентом, орудием, которое она получила, отдав все.
— Я победила, — прошептала она, маска растаяла, ее вода пошла рябью от восторга. — Я победил.
— Мы победили, — исправил Мирон, опираясь на сжавшегося духа города рядом с ним, СЗД еще не издала ни звука. — Эта ночь была победой для всего мира. Ты свободна от тирании наших безумных духов, а человечество защищено от себя. Я получил Сердце Мира как личную лабораторию, а ты можешь уже не переживать из-за СЗД.
Он был прав. Теперь дух СЗД сделала свою работу, и она могла стереть этот грязный город со своих берегов. Она могла стереть все города, лодки и человечество, которые загрязняли ее воды. Но сначала она заберет остатки магии этой ночи и закончит то, что начала, когда убила Трех Сестер.
Тут хватало сил, чтобы растопить гору Хартстрайкер и все крепости других кланов до основания, особенно, раз Золотой Император уже подал себя ей на тарелочке. Когда она уничтожит их убежища и их лидеров, будет лишь вопросом времени, чтобы стереть оставшихся змей охотой, и теперь, раз Смертные Духи больше не были угрозой, Алгонквин получит все время мира. Вечность безопасности лежала перед ней, возвращение к времени до смертных и их богов. Шанс вернуться домой.
И он был ее шансом.
Еще нет.
Алгонквин повернулась. Она размышляла и не ощутила приближения Левиафана, но это было не важно. Он был там же, где и всегда: за ней.
— На каком основании ты это говоришь?
Логика, — ответил он, его щупальца окружили остров, где стоял Мирон. — Твой маг — известный предатель, который ходил в место, которое ты не можешь видеть. Теперь он вернулся и говорит, что совершил невозможное, что совпадает с твоими желаниями. Глупо верить ему так быстро, особенно, когда он еще не показал доказательства.