– Ну, типа того, – пробормотал он. – Так нельзя, конечно.
– Что ты, очень даже можно, – сказал Дилан. – Когда папа напивается, это вообще уже. Я и сам ему врежу, когда поднакачаюсь.
– То есть никогда, – равнодушно вставил Эл.
Из двоих он был младшим, но давно перегнал старшего брата.
– Я на дзюдо хожу. Могу даже взрослому сделать подсечку.
– Сначала на мне потренируйся, мелкий. Я тебя одной левой вырублю.
Мальчишки, подчистив свои тарелки, утратили охоту беседовать с Джозефом.
– Можно, мы играть пойдем? У нас там футбольный симулятор у обоих включен.
– Ну, раз такое дело, – протянула Люси. – Они ведут себя по-хамски, да, Джозеф?
– Я считаю, нормально.
Он постарался сказать это небрежно, чтобы не выдать своего желания от них отделаться. Не успел он закончить фразу, как их уже и след простыл. Люси пожала плечами:
– Еще кофе напоследок?
– Да, пожалуйста. – Он протянул ей свою кружку.
На оранжево-белом боку читалась надпись: «ЧАРЛЬЗ ДИККЕНС. „БОЛЬШИЕ НАДЕЖДЫ“». Высказываться насчет Чарльза Диккенса он не собирался. Всему свое время. Ему бы сейчас разобраться с тем, что происходит в данный момент.
– Я даже не знаю, чем вы занимаетесь в свободное от работы время.
– Чем только я не занимаюсь. Понемногу за детьми присматриваю, понемногу футбольную команду тренирую, пару дней в неделю дежурю в подростковом клубе, диджеем подрабатываю.
Вот зачем он сболтнул про диджея? В его послужном списке диджей проходил и наиболее интересной, и наименее правдивой строчкой. Но зато благодаря этой детали он не выглядел как недотепа, хватающийся за все подряд.
– О, еще и диджей? Потрясающе.
Черт.
– Я, вообще-то… В клубах и на частных вечеринках я работаю довольно редко… Пока что… Мне нужно отшлифовать свою оригинальную программу.
Здесь, по крайней мере, вранья не было. Точнее, было, но куда меньше, чем в бахвальстве про клубы и частные вечеринки.
– И что потом с ней делать?
– Исполнять публично. Обзаводиться фолловерами. Кто-нибудь из нужных людей непременно ее услышит и предложит контракт.
– Неужели в наши дни такое бывает?
– В общем, да.
– Что ж, удачи.
– Мы, наверное, еще увидимся, пока я не достиг особых высот.
Он читал ее мысли: нынче каждый рвется стать звездой. Ее сыновья наверняка метили в видеоблогеры с миллионами подписчиков; ее ученики наверняка рассчитывали засветиться в «Икс-факторе» или на «Острове любви». А тут еще один такой. Кичится своими способностями, кичится своими идеями. Но у него есть голова на плечах. И он давно для себя решил, что через пятнадцать лет, если все будет путем, откроет собственный спорткомплекс.
– Почему вы давно в магазин не заходили?
– Стыдилась. Думала, что прежде должна вас отблагодарить, причем не эсэмэской и не через прилавок.
– Откуда мальчишки знают про эту… эту… стычку?
– Им Пол рассказал.
– Вот оно что. А зачем?
– Не знаю. Точнее, знаю. На данном этапе для него очень важна честность. Ему назначили куратора, так что все идет заведенным порядком. Но что-то его подтачивает изнутри. Для детей этот случай не стал потрясением. Они и раньше видели, как отец творит всякие глупости.
– Вам, наверное, тяжело приходится.
– Думаю, ему куда тяжелее. Как глава семьи он не состоялся, с родительскими обязанностями не справился.
– А сейчас уже слишком поздно?
– Для восстановления брака – да. Для отцовских обязанностей – нет. Хотелось бы надеяться. Возможно, с возрастом сыновья пойдут на принцип. Но пока они не злобствуют. А у вас нет желания завести детей?
– Не знаю. Я, честно говоря, об этом не задумываюсь.
Пусть это глупо, но ему не хотелось говорить о том, чем он собирается или не собирается заниматься с другой женщиной. (Он был почти уверен, что дело упирается в другую женщину. Отношения с Люси как-то откладывались.) Он взглянул на телефон:
– Мне пора.
– Спасибо, что зашли.
– Ой да не за что. Мне было приятно. Лучший субботний обед в моей жизни. Слушайте, можно кое-что спросить?
– Конечно.
– Вы ведь знаете про референдум? Как вы собираетесь голосовать?
– Это слишком личный вопрос, молодой человек.
– Ой. Да. Простите.
– Шучу. Я за то, чтобы остаться в составе ЕС.
– А вам известен хотя бы один человек, который будет голосовать за выход?
– Мои родители. Но они читают «Дейли телеграф» и живут в Кенте.
– И этим все объясняется?
– Думаю, да.
– Ладно. Спасибо. У нас на работе как раз сегодня утром был такой разговор.
На миг у него мелькнула мысль рассказать ей об устремлениях людей своего круга: отца, некоторых посетителей спортзала, но хозяйка дома, похоже, уверовала, что дала единственно правильный ответ, просчитав настроения всего мира взрослых, и он решил закрыть эту тему.