И Голубое Платье грустно опустило все свои оборочки. Загрустил и Шелкопряд. Он отлично знал, что для таких соревнований его шёлк совсем не годится. От солнца шёлк пожелтеет, в печке сгорит, в воде намокнет, а удержать большущую рыбу, конечно, не сможет.
— Сегодня я умру, — сказал Шелкопряд, — ведь мы живём только два дня. Надо поскорее рассказать всё это гусеницам!
И он отправился в сарай.
Там, на подвесных койках в три яруса, как матросы в кубрике, жили белые, толстые гусеницы. У каждой было целых две пары челюстей, потому что таким обжорам одной бы не хватило, ведь им нужно было сделать хороший запас на то время, когда они обмотаются коконом из шёлковых ниточек и улягутся спать. Они ели тутовые листья днём и вечером, ночью и утром, и ели так жадно, что листья шуршали, и Шелкопряду пришлось говорить очень громко.
— Слушайте меня, дети! — сказал он, и гусеницы подняли головы с кусками листьев во рту.
— Для нас приходят плохие времена, — продолжал Шелкопряд, — люди стали делать искусственные нити лучше и дешевле наших. Может быть, вы все станете безработными. Поэтому вам надо научиться опять, как три тысячи лет назад, летать и самим искать себе еду!
И он пошёл умирать, но нисколько этим не огорчился, потому что очень устал от кладки яиц и от переживаний. А гусеницы переглянулись и пошевелили челюстями.
— Старик выжил из ума! — засмеялись они и опять принялись за еду.
Они не поверили Шелкопряду. Но ведь сперва и Шелкопряд не верил Капрону, Капрон не верил Энанту, и Энант не поверит, когда появится новое волокно, ещё лучше и прочнее, чем он. А это обязательно случится. Так уж полагается на свете, потому что всё идет вперёд, кроме раков и лентяев.
Нехочучка
— Леночка, иди обедать! — сказала мама.
— Не хочу! — ответила Леночка.
— Опять «не хочу»?! — рассердилась мама. — Разве ты не знаешь, что так говорить нельзя?
— А я не хочу! — упрямо повторила Леночка и убежала на двор, где мальчики и девочки играли в прятки.
— И я с вами! — крикнула Леночка.
— Хорошо! Давай считаться, кому водить!
— Давай!
посчитала Леночка, и «жаба» попала как раз на неё.
— Ленке водить, Ленке водить! — обрадовались дети.
— Я не хочу! — надулась Леночка.
— Как это не хочешь? Сама считала!
— Всё равно не хочу. Хочу прятаться!.
— Это не по-честному!
— А тогда я не играю!
— Ну и не надо! — засмеялись дети.
— Вы все противные! — заявила Леночка.
— Ты сама противная! Нехочучка! — закричали дети и убежали.
Леночка ужасно рассердилась, пошла домой и увидела, что в гости приехала тётя, которая жила в колхозе, потому что была агрономом.
— Поедем со мной! — предложила тётя.
— Не хочу! — ответила по привычке Леночка, но потом передумала и поехала с тётей в колхоз.
— Свари на завтрак картошки! — велела утром тётя и убежала на работу. Сказать «не хочу» было некому, есть хотелось, и Леночка полезла в подвал. Там оказалось очень интересно. Под потолком висели громадные кочны капусты, в одной бочке лежали солёные огурцы, в другой — красные маринованные помидоры, из-под кучи песка выглядывала морковка, а по углам возвышались две большие кучи картошки. Правая куча была совсем хорошая, розовая, а в левой из картофелин торчали длинные белые ростки, и сами картофелины выглядели какими-то бледными.
— Что это с ней? — удивилась Леночка.
— Она растёт! Она растёт! — закричали все овощи.
— Не надо тебе расти, ещё рано. Подожди, пока будет новая картошка! — сказала Леночка.
— Не хочу! — ответила Бледная Картошка, и Леночка вспомнила маму.
— Разве ты не знаешь, что так говорить нельзя? — прикрикнула она на Картошку.
— А я не хочу! — дерзко повторила Картошка и насмешливо пошевелила ростками.
— А я тебя съем! — рассердилась Леночка.
— А я невкусная! — дразнилась Картошка.
— Оставь её, — басом сказал Кочан Капусты, — она у нас Нехочучка, как и ты.
— Откуда ты знаешь про меня? — покраснела Леночка.
— Мама написала про тебя тёте, тётя читала письмо вслух дяде, а я всё слышал, потому что вишу под самым потолком. Ведь наш потолок — это пол вашей комнаты.
— Тогда ты должен знать, что тётя велела мне сварить картошки.
— Знаю. Только картошку надо брать из правой кучи.
— А ты никогда не говоришь «не хочу»? — спросила Леночка у розовой Картофелины.
— Теперь нет, — вздохнула Розовая Картофелина.
— И расти она тоже не будет! — засмеялся Огурец, который выглянул из бочки, чтобы послушать.
— Почему?
— Твоя тётя агроном, а все агрономы немножко волшебники, — вмешалась Морковка и стряхнула с плеча песок, — разве ты не видишь, что мы все необыкновенные?
— Меня заставили покраснеть на целый месяц раньше срока! — плаксиво протянул большой маринованный Помидор.
— Я стал почти таким же длинным, как кабачок, — сказал Огурец, — и нам тесно в бочке!
— Я так растолстел, что еле держался на ноге. Ведь она-то у меня всё-таки одна, — вздохнул Кочан Капусты.
— А я уже никогда не буду расти, — тихо добавила Розовая Картошка, — и всё это сделала твоя тётя.
— Расскажи ещё разок, — попросил Огурец, — я люблю слушать то, что. уже знаю, потому что тогда понимаю, какой я образованный. А Леночке это будет полезно!
— Когда нас выкопали осенью, — начала Розовая Картофелина, — мы все были одинаковыми, но нас сразу разделили на две кучи.
— Левую мы посадим, — сказала тётя, — отнесите её в погреб.
— Не хочу! — ответила Левая Куча, но её всё-таки отнесли. Вот она лежит, растёт и по-прежнему говорит «не хочу».
— А этим мы расти не позволим! — показала тётя на правую кучу. — Они останутся такими, как сейчас, и мы будем их есть!
Мы все тоже сказали «не хочу», но это нисколько не помогло. Нас положили в ящики с дырочками и отвезли в большой сарай. В сарае стояла коробка, а перед ней медленно двигалась длинная лента.
сказал чей-то голос из коробки.
— Кто это говорит стихами? — удивились Картофелины.
— Я — могущественный Серый Чёртик, и зовут меня Радиоактивный Кобальт! — ответил голос. — Становитесь на ленту и поезжайте ко мне!
— Не хотим! — кричали мы, пока рабочие ставили ящики на ленту. Но это было уже в последний раз, потому что, когда мы проезжали мимо коробки, Серый Чёртик бросил в нас через окошечко целую кучу маленьких, сердитых лучиков. Лучики так и набросились на нас. За одну секунду они успели укусить каждую картофелину по нескольку раз.
— Вот я вас и облучил! — крикнул нам вслед Серый Чёртик…
Картофелина замолчала.
— Ну и что? — спросила Леночка.
— А то, что после этого мы уже никогда больше не говорили «не хочу» и никогда не пытались расти. Сердитые лучики сделали нас послушными. Теперь мы годимся только для еды.
— Люблю слушать такие поучительные истории! — вздохнул Огурец.
Но Леночке эта история совсем не понравилась. Ей даже стало страшновато — ведь и она часто гЬворила «не хочу». Неужели она не будет расти?
— Что ты там делаешь? — спросила тётя и заглянула в погреб. Леночка быстро набрала полную кастрюльку картошки из правой кучи и полезла наверх.