— Едва ли нам есть, что сообщить… — попыталась было уклониться Джоанна.
— Спрашивайте о чем угодно, — оборвал ее Мартин. — Нам нечего скрывать.
В романах Алана Конвея люди произносят такую фразу, когда им определенно есть что скрывать.
Я обвела комнату взглядом.
— Как давно вы тут живете? — Я намеренно переменила тему, заходя с другой стороны.
— Мы переехали… — Мартин принялся загибать пальцы. — Так, это было, наверное, за семь лет до того, как Фрэнк перебрался в Австралию — в девяносто восьмом. В том году умерла мать Джоанны.
— Это дом принадлежал ей?
— Да. До этого мы жили в Лондоне. Я работал на страховую компанию в Сити. «Гест Кригер»… Вы наверняка про них слышали. Они специализируются на искусстве.
— Я искусством не интересуюсь.
— Что ж, к счастью, у фирмы есть много богатых клиентов, которые интересуются. — По губам Мартина промелькнула все та же странная улыбочка. Она начинала меня раздражать. — Джоанне всегда хотелось перебраться из Лондона в сельскую местность. И так уж случилось, что я по большей части работаю на телефоне. Не имеет значения, где я нахожусь. Наши девочки как раз пошли в школу, когда дом освободился, и поэтому мы переехали.
— Какую школу посещали ваши дочери?
— Вудбриджскую.
— У моей сестры там дети учатся, — сообщила я. — А мой партнер раньше преподавал там.
— Школа им очень помогла, — сказала Джоанна, слегка оттаяв. — Они обе теперь поступили в университет.
— Их наверняка порадовала встреча с дядей.
— Девочки с ним не виделись. Их не было дома, когда он приезжал.
— И ваш брат не захотел проведать племянниц? После того, как проделал столь далекий путь из Австралии?
— Фрэнк заезжал по делам, — сказал Мартин, позволив вкрасться в голос ничтожной толике раздражения. Он держал в руке печенье и теперь разломил его и положил обе половинки на тарелку. — Печальная история, но брат Джоанны потерял большую часть денег, вложенных в австралийский бизнес, и в Англию вернулся почти ни с чем. Он задумал снова открыть агентство и предлагал нам войти в долю. — Уильямс покачал головой. — Боюсь, об этом не могло быть и речи, — продолжил он. — Я теперь работаю на себя и вполне доволен, но основать с Фрэнком совместный бизнес я никак не мог. Из этого ничего бы не получилось.
— Почему?
— Потому что я его не любил. Никто из нас его не любил.
А вот и оно, всплыло внезапно. Своего рода признание. Вот только в чем именно?
Джоанна поставила чашку на блюдце, и оно звякнуло.
— Суть не в том, нравился нам Фрэнк или нет, — сказала она. — У меня с братом было очень мало общего. Начать хотя бы с разницы в возрасте. Да и по жизни мы выбрали разные дороги. В Лондоне я работала администратором в Государственной службе здравоохранения. У меня есть Мартин и дети. Я никого не хочу осуждать, но стиль жизни Фрэнка был совершенно чужд моему собственному.
— Что вы имеете в виду?
— Ну, его сексуальную ориентацию, конечно. Он был гей, и я не имею ничего против, но зачем выставлять это напоказ? Эти вечеринки, наркотики, одежда, которую он носил, и такое множество молодых людей…
— Эй, поаккуратнее! — Мартин, похоже, забавлялся возмущением жены. Он нежно похлопал ее по руке. — Не забывай про толерантность!
— Тебе известны мои мысли на сей счет, Мартин. Мне эти вещи просто кажутся отвратительными, только и всего.
— Фрэнк любил привлекать внимание, — кивнул хозяин дома. — Что правда, то правда.
— Так что же произошло, когда он приехал сюда? — спросила я.
— Он рассказал нам, что потерял кучу денег. — Разговор снова повел Мартин. — Просил нашей помощи. Мы обещали подумать, хотя с самого начала решили, что этому не бывать. Мы вызвали Фрэнку такси, и он вернулся в отель.
— Про свадьбу он не упоминал?
— Вообще-то, Фрэнк нам про нее все уши прожужжал. Гостиница, мол, битком набита, и большой шатер в саду портит вид. Заявил, что владельцы обязаны были сделать ему скидку.
— А про Сесили что-нибудь говорил? Или про ее жениха, Эйдена Макнейла?
— Про них он не упоминал. Хотел бы я рассказать вам больше, Сьюзен, но Фрэнк пробыл у нас всего минут сорок пять. Мы выпили чаю. Поговорили. Потом он уехал.
Джоанна явно желала, чтобы я последовала примеру ее брата. Я допила чай, вторую кружку мне не предложили. Я встала и вежливо произнесла:
— Большое спасибо. Вы оба были очень любезны. Я пробуду в Суффолке еще несколько дней. Вы не против, если мне придется заглянуть к вам еще раз?